Свидетель - [6]
— Об ответственности за дачу ложных показаний вам говорили, прошу расписаться, что помните. Ну вот, с формальностями покончено, Игорь Сергеевич. Теперь несколько вопросов.
— Спрашивайте.
— Прежде всего спасибо, что помогли задержать хулигана.
— Я не задерживал. Задержала ватага молодежи, — отмел Власов похвалу.
— Им тоже спасибо, но без ваших показаний арест Платонова был бы почти…
Снова не дослушал:
— А за что арестован? За то, что слегка стукнул?
— Игорь Сергеевич, у Платонова кулаки пудовые. От его «слегка» у парнишки сотрясение мозга.
Власов скептически хмыкнул:
— Неудачно упал.
— Возможно… Скажите, с того места, где вы стояли, было отчетливо видно происходящее?
— Да.
— Можете назвать примерно расстояние?
— Шагов семь.
— Расскажите, пожалуйста, все по порядку, не упуская мелочей.
— Собственно, я уже рассказывал, записывали. В вашей папке наверняка содержатся мои… мемуары.
— Вы правы. Но то был рассказ другому следователю. Я обязан сам услышать.
— И записать другим почерком. Что ж, извольте.
Но он некоторое время молчал, глядя в окно, и обращенный к Знаменскому профиль выражал какую-то непонятную тому отрешенность.
— Этот… Платонов? Он купил после меня пачку сигарет. Подошел к девушке… Она ждала, наверное, долго. Это чувствовалось. Бесцельно ходила из стороны в сторону, скучала… В общем, неудивительно, что Платонов подошел. Красивая девушка… Одна.
«Почему он так тяжело говорит? Простенькая недавняя история, а он нагружает ее психологией».
— Но, Игорь Сергеевич, ведь девушка ждала не Платонова.
— На ней не написано. Просто, может, кого-нибудь.
— Она производила такое впечатление?
Власов поколебался.
— Нет-нет, утверждать не берусь. Но отрицать тоже.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Ну… пошел типичный для таких случаев треп.
— Вам было слышно?
Власов обернулся.
— Какие-то банальные фразы. Сами знаете, как бывает — начинается полушуткой; а потом уже обидно отъезжать ни с чем.
— Дословно не помните?
— Н-нет.
— Понимаете, мне важно, Игорь Сергеевич, как держался Платонов. Только развязно или нахраписто и нагло. И что девушка — давала она резкий отпор или как-то так… двусмысленно. Существо дела не меняется, но ситуация перед дракой… понимаете?
— Да, разумеется.
Пал Палыч поймал его взгляд и не отпускал, стремясь через этот «канал связи» привести его в нужное состояние.
— Я взываю к вашей памяти. Вы ведь все видели и слышали. Слова, интонации, жесты — где-то они отложились, надо только вытащить на поверхность. Постарайтесь сосредоточиться, Игорь Сергеевич. Представьте себе снова: тепло… ранний вечер… табачный ларек… красивая девушка скучает…
— Все очень похоже… — отрывисто и одышливо продолжил Власов за Пал Палычем, — слишком похоже… Теплый ветер порывами, и пахнет сирень… Деревья шелестят.
«Сирень?!.. Ладно, потом».
— К девушке подходит парень… установлено, что он был навеселе… голова немножко хмельная…
— Да, — согласился Власов, — голова хмельная. — И взволнованно заспешил, будто сам с собой: — Он говорит: «Как жаль, что вы ждете не меня». Она отворачивается. Ветер кидает ей волосы в лицо. Она говорит: «Отстаньте» или «Оставьте»… Но всерьез или только для виду — это невозможно понять. Поэтому он не отстает. Он говорит… пошлости, конечно, но она ему страшно нравится… Синие глаза, синее платье и рыжие волосы на ветру… — Вдруг он умолк резко, с разбегу.
«Ой-ой. Что на него накатило? Чердак в порядке, а понес несуразицу».
— Игорь Сергеевич, вы не жалуетесь на зрение?
— Нет, — сквозь зубы.
— Какого цвета папка?
— Коричневая.
— Эта?
— Серая. Я не дальтоник.
— Извините, заподозрил. Потому что на девушке была черная юбка. И белый свитер. И… разве она рыжая?
— Нет, обыкновенная блондинка. — Он хрустнул пальцами. — Из меня, как видите, никудышный свидетель.
— Да, что-то вы начали фантазировать. А мне нужно только то, что вы действительно видели и помните.
Перспектива продолжения допроса вызвала у Власова отвращение.
— Надо пойти лечь, — соврал он. — Что-то скверно…
— Позвонить в медпункт?
— Нет, это бывает… Я приду завтра или послезавтра… Можно?
— Послезавтра в то же время, — назначил Пал Палыч.
Подписал пропуск. Загадочный свидетель ушел. Знаменский посидел в раздумье. Затем, полистав справочник, снял телефонную трубку.)
— Гидрометцентр? Здравствуйте, следователь Знаменский с Петровки, 38… Да, пожалуйста. Вопрос такой: какова была сила ветра в Москве вечером девятого апреля?.. Да, сего года. Жду… Да? Практически безветрие. Спасибо.
«А если он малость „того“? Шелестят у него деревья и пахнет сиренью. До сирени и сейчас-то далеко».
Бестолково потерянный час дорогого времени. Больше Знаменскому даже думать о Власове было некогда.
7
При всем сочувствии к его горю, отец потерпевшего был Пал Палычу неинтересен. Желто-седые виски, ранние морщины, неотмываемые рабочие руки, громкий голос (от привычки перекрывать шум в цеху) — типичная незапоминающаяся внешность. Но не во внешности заключалась неинтересность, а в кондовой «правильности» Ивана Федотыча. Он был честнейшим, добросовестным и ограниченным человеком. Из породы почитающих себя всегда правыми моралистов и зануд.
Личная беседа с ним была не нужна Пал Палычу, на то телефон есть, чтобы уточнить две-три мелочишки. Но отец попросился прийти. Как отказать, не выслушать?
На городской свалке обнаружены факты махинаций с цветными металлами, незаконно вывезенными с одного из заводов. Доказательств мало. Заведующий свалкой — крепкий орешек. Старшему следователю Знаменскому предстоит долгая и кропотливая работа. Но неожиданное обвинение «доведение человека до самоубийства» оставляет Пал Палыча не у дел...
Следователи и подпольные перекупщики золота, изощренные преступники и талантливые сыщики, беглые заключенные и проницательные эксперты — таковы персонажи остросюжетных повестей О. и А.Лавровых. Известные мастера жанра использовали в этом сборнике мотивы сверхпопулярного телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи»....В подъезде "хрущевки" смертельно ранен мужчина, недавно вернувшийся из колонии. Что может связывать этого человека с талантливым студентом-художником и его младшим братом? И как заставить ребят поверить следствию?
Совсем недавно страна замирала у телевизоров, когда на экране появлялись новые серии цикла «Следствие ведут знатоки». По их мотивам Ольга и Александр Лавровы создали ряд повестей, написанных хорошей, легко читаемой прозой. Благодаря этому читатель может сегодня вспомнить популярных героев и вновь окунуться в хитросплетения старых следственных дел, которые вели знатоки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
Александра Хоббс, бывшая алкоголичка, а ныне репортерша бульварной газетёнки, в поисках "горячего" материала для очередного репортажа, приезжает на место преступления. Разыскивая случайных свидетелей, она неожиданно сталкивается с Габриэлем Дэвисом — бывшим специалистом по поимке серийных убийц, ставшим изгоем после незаконной публикации его скандальных дневников.Алекс понимает, что Габриэль как-то связан с убийством. Понимает это и Энтони Липаски — бывший напарник и единственный друг Дэвиса, детектив, к которому Алекс обратилась за помощью.Судьба связывает этих троих в странный узел, в котором переплетаются ненависть и влечение, доверие и страх, безумие и любовь.Смогут ли они найти маньяка-убийцу раньше, чем он найдет их?..
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Что нужно для того, чтобы попасть в список десяти самых опасных преступников Америки? Первое, быть маньяком. И, второе, совершить преступление, о котором заговорят все.Лос-Анджелес, наше время. От подрыва самодельного взрывного устройства гибнет полицейский.Для Кэрол Старки, детектива из отдела по борьбе с терроризмом, поймать и обезвредить преступника не просто служебный долг. В недавнем прошлом она сама стала жертвой такого взрыва, и только чудом ей удалось выжить. Опытный детектив не знает, что в кровавой игре, счет в которой открывает маньяк-убийца, ей предназначена ключевая роль.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
Статный, красивый, смелый, дерзкий, отчаянный, готовый встать на защиту и принудить негодяя к ответу... Разве могла молодая женщина не почувствовать влечения к такому мужчине? Но могла ли она догадываться о том, чем может заниматься этот человек, когда наступает полдень...
Прямо на тротуаре у своего подъезда насмерть сбит такси молодой человек. Имеются свидетели трагедии. Установлен водитель такси. Но капитану госавтоинспекции Филиппову и следователю Знаменскому нужен истинный виновник произошедшего...
По делу над расхитителями социалистической собственности выносится оправдательный приговор. Обвиняемые все валят на свидетеля, который не найден.
Знаменский расследует дело о торговых махинациях в ресторане. Насколько можно доверять в искренность раскаяния обвиняемого? Кто должен помочь помочь ему в том, чтобы не потерять себя до конца?