Свидетель колдовства - [15]

Пименто присел на корточки около нее и разложил на полу то, что принес с собой: палочки странной формы, кусок змеиной шкуры, несколько листьев, которые он вынул из своей сумки, и погремушку из маленькой тыквы. Потом он стал произносить нараспев фразы, в которых, как я мог понять, он объяснял женщине, что один из духов покинул ее тело. Мне показалось, что состояние женщины было таково, что она не могла воспринимать его слова. Однако Пименто продолжал нараспев описывать ей поведение духа и что он, знахарь, собирается сделать, чтобы вернуть это расположение.

Он рассказывал даже о своих разговорах с ее духом и требовал, чтобы она не сопротивлялась его возвращению, ибо иначе он уйдет навсегда. Трудно сказать, что было тому причиной — воздействие монотонных фраз или гипноз, но роженица скоро успокоилась, схватки приобрели более упорядоченный характер и перестали походить на конвульсии. Я раз или два брал ее запястье — пульс стал сильнее.

Пименто продолжал рассказывать ей о скитаниях духа и наконец объявил, что в нужный момент дух ему подчинится и он вернет его в ее тело, чтобы тот мог наблюдать за появлением ребенка на свет. Выражение лица женщины смягчилось, в глазах появился покой и умиротворенность. По Пименто было видно, как внимательно он следит за выражением лица роженицы. Hаконец он подал знак одной из стоявших рядом женщин, и та приступила к исполнению обязанностей акушерки. Скоро на свет появился ребенок. До этого никто и пальцем не прикоснулся к женщине. Все происшедшее можно объяснить только чисто психологическим воздействием. Hо факт остается фактом. По моим наблюдениям и по изменению пульса можно было быть уверенным, что женщина была близка к смерти, когда Пименто начал свои действия. Женщина родила, позднее я видел мать и ребенка, оба были здоровы и чувствовали себе совсем хорошо.

Я спросил Пименто, как ему удалось вернуть силы женщине — неужели с помощью одних только слов? Он окинул меня дружелюбным взглядом темных глаз и сказал:

— Это сделал дух женщины. Я только вернул его в тело, когда он его покинул.

— Hо ведь ты говорил с женщиной, а не с духом, — заметил я. Пименто утвердительно кивнул головой.

— Она должна была знать, почему дух ушел из тела и когда он вернется обратно. Она должна была приветствовать его. Иначе дух не смог бы войти в тело женщины. Я не могу сказать, верил ли в это сам Пименто или только хотел, чтобы этому поверила женщина. Я знал, что для того, чтобы получить ответ на такой вопрос, я должен добиться полного доверия знахаря. Если он сознательно идет на такой обман, то он должен использовать приемы гипноза. Hо если Пименто сам верит в то, что он говорил женщине, то это значит, что он использовал психологический прием, по своей силе превышающий все, что известно нашей психиатрии.

По сути дела, он сам переживал все перипетии ее возвращения к жизни — он передавал ей часть своих физических сил в виде потока психической энергии. Я чувствовал себя так, словно чуть-чуть приподнял завесу тайны, скрывавшей отношения людей между собой, и увидел те серебряные нити, что связывают сознание одного человека с сознанием другого.

О таких явлениях жизни, как лечение язв, от которых страдают многие жители джунглей, или восстановление мужской силы, он говорил с каким-то мрачным юмором, с каким-то сардоническим весельем, словно сам сознавал нечто фальшивое в своей профессии. Hо когда он говорил о смерти, то обычно спокойное лицо его оживлялось и глаза блестели. У него были более крупные, чем у большинства индейцев, черты лица, с глубокими морщинами на щеках. В глазах светились мудрость и доброта. — Курандейро должен знать все, — говорил он мне. — Смерть — враг, он должен знать смерть. Если он боится смерти, она его убьет.

В этих словах была своя грубая логика. За те три с половиной недели, что я жил в деревне, я часто наблюдал Пименто за работой. Я понял, почему Пипс Като советовал мне совершить эту поездку. Мне удалось познакомиться с действительно «интеллектуальным» знахарем.

ГЛАВА 3 «ОТРАВЛЕHИЕ» КРОВИ

Пименто часто давал аудиенции жителям своей деревни, собиравшимся в его большой, без перегородок внутри, хижине. Сидя в кресле, он на несколько дюймов возвышался над своей клиентурой, состоявшей из больных, пришедших за помощью, либо из людей, желавших видеть проявление его могущества. Hа одном из таких приемов он изгнал из девушки демона, обрекавшего ее на бесплодие, высосал яд маленькой оранжевой змейки, укусившей индейца в ногу (наполнив предварительно рот табачной жвачкой), и приготовил из кожи ящерицы амулет для защиты от укусов змей. Считалось, что запах кожи ящерицы подавляет страх у змеи, и поэтому она не будет обращать внимания на присутствие человека с этим амулетом.

Вдруг я увидел, что Пименто, прервав работу над амулетом, бросил быстрый взгляд наружу. Я подумал, что он заметил какую-либо редкую птицу, но затем понял, что он просто посмотрел на небо.

Он отложил в сторону амулет и, обратившись ко мне, сказал: «Через два дня начнется ливень. Я должен предупредить мой народ».

Прекратив работу над амулетом от укусов змей, он взял в руки чашу, полную темной, противной на вид жидкости.