— Ты пригласил меня сюда, потому что я потерялась. Тебе стало меня жалко, потому что я была расстроена и не могла попасть на вечеринку, на которую собиралась.
Витторио фыркнул.
— Я пригласил тебя потому, что мне этого захотелось. И потому, что мне хотелось, чтобы в этот вечер ты была рядом со мной. Он снова сжал ее плечи.
— А теперь вместо того, чтобы искать причины, по которым ты не должна быть здесь, давай наслаждаться вечеринкой по причинам, по которым ты должна быть на ней.
— В таком случае, похоже, я с тобой застряла на этой вечеринке.
— Точно, — ответил он, улыбнувшись так, что ее бросило в жар. — По крайней мере, до конца сегодняшнего бала.
— Тост. — Марчелло подошел к ним с бокалами «Апероль-шприца». Он подал им бокалы и, подняв свой, произнес: — За карнавал!
— За карнавал, — откликнулся Витторио, глядя на Розу. — И за туман, который помог мне встретить Розу.
Она была такой робкой, она походила на необъезженного жеребенка или котенка, гоняющегося за тенью. И это не было притворством. Витторио хорошо умел распознавать женщин, играющих роль наивных девушек.
На мгновение Витторио задумался, правильно ли он поступает, сталкивая ее с Сиреной. Может быть, ему следует избавить ее от очевидной неловкости и позволить вернуться в свой мир, если она действительно этого хочет. Вернуться к тому, что было, без сомнения, тяжелой работой, и беспокойству о потере ничтожной для него суммы в сто евро.
Только Витторио был достаточно большим эгоистом и не хотел ее отпускать.
Он видел, как широко распахивались ее глаза при каждом новом открытии: при взгляде на изысканный светильник из муранского стекла, на стены, покрытые фресками, на позолоченное зеркало, поднимавшееся почти до потолка.
Она была глотком свежего воздуха в жизни Витторио. Такая бесхитростная и совсем не претендующая на обратное. Какая освежающая перемена сейчас, когда он чувствовал себя таким измученным.
А еще она красива. И это платье сидит на ней как перчатка, и это заставляет его страдать от желания снять его.
Так почему же он должен ее отпускать?
Это не было вечеринкой или даже балом. Попасть сюда означало попасть в сказку.
Роза поднялась по широкой лестнице на второй этаж над водой — еще один этаж с высокими потолками и изысканной антикварной мебелью. Музыка струнного квартета звучала здесь громче, насыщеннее, ее сладкие ноты заполняли паузы между смехом и оживленной беседой, доносившейся из залов по обе стороны.
А костюмы! Когда они добрались до вершины лестницы, мимо прошествовал ярко раскрашенный павлин, весь его костюм был украшен перьями. Затем изумленная Роза не смогла удержаться от смеха, когда мимо них рука об руку прошла пара в белоснежных масках, одетая в изысканные платье и костюм самого насыщенного пурпурного цвета, и царственно кивнула им.
Роза будто попала в другой мир — мир костюмов и богатства, мир чудесных фантазий. Она немного надеялась, что человек, который спас ее из узеньких улочек, наполненных туманом, окажется не слишком популярным у гостей и тогда она сможет не отпускать его от себя.
Но все узнавали Витторио и хотели обменяться с ним приветствиями. Он был как магнит и для мужчин, и для женщин, но он всегда представлял ее им, стараясь вовлечь ее в разговор.
И хотя ее присутствие рядом с ним никем не подвергалось сомнению, ей было любопытно, что бы она увидела, если бы все не были в масках. Следят ли женские глаза за каждым движением Витторио, потому что он так неотразим? Смотрят ли они на нее с завистью? Она бы на их месте точно смотрела бы.
Внезапно музыка, костюмы и удивительная роскошь палаццо слились в пьянящую смесь, от которой у нее закружилась голова. Она почувствовала себя частью Венеции, которую никогда не видела и только воображала.
Вдруг из другого крыла послышался радостный крик, и кто-то стал пробираться к ним сквозь толпу.
— Витторио! — воскликнула женщина, подходя ближе. — Я только что узнала, что ты здесь. Где же ты прятался все это время?
Но это была не просто женщина.
Сама Клеопатра.
Ее гладкие черные волосы были украшены золотыми бусинами, а венец на лбу украшала змея. Как и Витторио, она не надела маску. Глаза у нее были подведены, на веках были бирюзовые тени, а платье было просто потрясающим. У него был глубокий вырез, действительно очень глубокий вырез, лиф был расшит золотыми, бронзовыми и серебряными бусинами. Короткая юбка была сделана из множества нитей с блестящими бусинами, которые двигались и позволяли увидеть кожу под ними при каждом ее движении.
Это было не столько платье, подумала Роза, отступая и давая женщине возможность поцеловать Витторио в обе щеки, сколько приглашение. Оно прекрасно демонстрировало тело владелицы.
Клеопатра осталась стоять очень близко.
— Все уже заждались тебя, — пожурила она. Затем сделала шаг назад, чтобы рассмотреть его костюм. Или чтобы дать ему возможность рассмотреть ее потрясающее одеяние. И всплеснула руками. — Но почему ты всегда выглядишь столь драматично? Это всего лишь костюмированная вечеринка.
— Поэтому я в костюме.
— Ну, коль ты так говоришь… Но хоть раз мог бы выйти из своего сурового образа?
