Светорада Янтарная - [24]
Потом Светорада вызвала управляющего и потребовала отчет о тратах. В лице Светорады Ипатий, безусловно, приобрел прекрасную хозяйку, на которую всегда мог положиться, а управляющий его городским домом просто боялся княжну, хотя она никогда не разговаривала с ним на повышенных тонах. Тем не менее даже ее любезность порой заставляла его волноваться. И самое обидное, что не обманешь ее – она все видит сразу, так что нагреть руки на прокорме слуг, на их одеяниях или на положенной плате за уборку территории вокруг дома было невозможно. Однажды Светорада уличила управляющего в промахе, спокойно указав на допущенную оплошность, и добавила, не меняя интонации, что если подобное повторится, то ему придется искать себе иное место, да еще и без рекомендаций. Зато домашние слуги княжну любили. Как и во многих цареградских домах, здесь было поровну свободных ромеев и купленных на рынках рабов – всего около полутора десятка человек. Они охраняли дом, следили за порядком, содержали конюшню и работали в кухне, чинили, ткали, стряпали. И при этом жили некоей замкнутой общиной, куда неохотно пускали чужаков, а кого– то из слуг могли даже наказать, если те заводили дружбу с соседями или норовили проводить много времени вне дома.
Просмотрев счета, Светорада стала обсуждать, что приготовить на ужин. Она любила фантазировать на кулинарные темы, и в этот раз ей пришла охота приготовить новый соус из молока, яичных желтков, сахара, соли и петрушки с добавлением корицы, имбиря и… О, неужели в доме совсем нет шафрана? Нет, не следует никого посылать, и Светорада жестом остановила уже кинувшегося к выходу толстого управляющего. Ей самой хочется прогуляться по городу и сделать кое– какие покупки.
Это было важное дело – выход в город. Жителям Константинополя всегда полагалось выставлять себя с лучшей стороны, подчеркивая свое превосходство как друг перед другом, так и перед многочисленными приезжими. Поэтому Дорофея буквально извелась, решая, что ее госпоже надеть для прогулки. Несколько нарядов княжны, предназначенных для особых случаев, были просто ослепительны – парчовые, из струящегося аксамита,[52] из знаменитого византийского шелка, густо вытканного замысловатыми узорами. Но были у нее и более простые одежды – из тонкого хлопка, однотонного шелка, мягкой шерсти. В тот день, посоветовавшись с Дорофеей, Светорада нарядилась в длинную столу из бледно– желтого шелка с затканным птицами подолом, закуталась в легкий гиматий[53] шафранового цвета, один конец которого набросила на голову, как вуаль, а сверху надела украшенный мелким янтарем обруч. Волосы она собрала в низкий узел из замысловато сплетенных кольцами кос. Ну и украшения. Без них ромейские матроны не выходили даже в баню. Поэтому Светорада надела на шею плотное янтарное ожерелье, некогда приобретенное в Херсонесе, а в уши вдела золотые серьги в виде крестов на подвесках. И наконец, обулась в узкие башмачки на мягкой подошве с вышитыми на носках золотистыми крестиками.
Для прогулок по городу Ипатий приобрел для своей княжны специальные позолоченные носилки, но молодая женщина с ее неуемной энергией, вместо того чтобы возлежать на подушках, частенько предпочитала пройтись пешком. Носилки – это для особых случаев: выезд на службу в храм Святой Софии, поездка за город или в бани, ну и, конечно же, посещение ипподрома в дни больших гонок. Ипподром располагался достаточно далеко от их дома, и шум игрищ им не досаждал, однако из окон особняка была видна огромная, возвышавшаяся над жилыми постройками города гора, богато украшенная мраморными арками и статуями.
В конце концов со сборами было покончено и Светорада в сопровождении Дорофеи, пары служанок и верного охранника Силы вышла на улицы столицы мира.
Константинополь всегда поражал. Светорада бывала и в иных странах, видела другие города, но все еще помнила тот трепет, который она ощутила, попав сюда впервые. Воистину ромеям было чем гордиться: огромные площади, украшенные позолоченными изваяниями на высоких столбах, триумфальные арки с бронзовыми квадригами наверху, широкие улицы, мощенные мрамором и мозаикой, где рядом с одетыми в шелка и парчу вельможами толпились безобразные нищие, роскошные портики дорогих лавок и богатых мастерских, колоннады вдоль домов, многочисленные статуи совершенной работы, фонтаны в водоемах, поражающие воображение прекрасные храмы, величественные, облицованные мрамором дворцы с золочеными крышами, украшенные барельефами и окруженные великолепными садами. Многоэтажные дома со светлыми, пастельных тонов фасадами и окнами, обрамленными архивольтами;[54] их мощные двери украшались металлическими накладками. Огромное количество рынков, где каждую лавку в качестве подпор украшали колонны, где зазывалы окликали прохожих и где можно было приобрести все, что угодно, – от простого ячменного хлеба до одежд из драгоценного шелка и багдадских узорчатых ковров. И наконец, величественно плывший над городом купол Святой Софии…
