Светоч - [13]

в мир иной)

Нет! Она не хотела

покидать этот сад, опалённый огнём,

обожженные пламенем вишни,

где сынишка кричал…… умолял об одном:

— Мама…… мама, очнись!

Ты не слышишь?

«Что ты, милый…… я здесь!» —

над головкой родной

заметалась…… забилась в тревоге…

— Обыщите всё!

— Есть!

— Рядовой Иванов, — чей-то голос послышался строгий, —

сколько тел удалось опознать?

— Только два…

Я стрелял по указанным целям —

вот по этим…… и ближним… соседним домам:

тут разруха, а те — уцелели.

— Где же скрылся второй боевик? Не пойму…

Прочешите все здания рядом!

— Может, в окна гранату? Хотя бы одну…

— Нет…… успеем…… пока что не надо…

— Кто там плачет? Взгляни…

— Да какой-то пацан.

— Ранен что ли?

— А хоть бы и ранен…

Мы, однако, пришли не за этим сюда,

чтобы совесть свою лихорадить…

— Всё… уходим!

Душа

посмотрела им в след,

и печальным, всевидящим оком

на груди лейтенанта какой-то конверт

отыскала в кармане глубоком.

Пробежалась, тоскуя, по россыпи слов,

по созвездиям рвущихся строчек:

«Здравствуй, мама…… родная…

Я жив и здоров…

……………Как там дочка — Алёнка,

……………………………………сыночек?"

…………………………………………

Сорван голос,

и влип

в Вечность намертво всхлип.

Не трясите за плечи усопших!

Стекленеющий взгляд —

ни вперёд……… ни назад —

оседает в разорванном прошлом.

36 Симфония боли

Мужу.

Чёрные-чёрные купола… и золотые кресты над ними.

Тонкие-тонкие провода высоковольтных /опасных/ линий.

В городе Дмитрове тишь да гладь,

………а где-то рядышком, в километре,

Призрак на длинных стальных ногах бродит вдоль озера — ищет жертву.

Стоп…… не спеши…… измени сюжет!

………Если бы можно…… ах, если б только…

Провод завис над водой…

……………Момент(!) —

……кто-то под ним проплывает в лодке.

Удочка вверх…… два гребка…… контакт(!)

………Вспышка — как сотни ударов молний…

Что ж ты наделал, скажи, рыбак? Небо разверзлось… вскипели волны.

Ты теперь знаешь о боли всё,

………муж мой любимый… лишившись кожи…

Кружит над городом вороньё…

………я лишь взываю: «Спаси нас, Боже…»

Дева Мария, утешь его… встань у несчастного в изголовье.

Ангел-Хранитель, коснись крылом ран и ожогов… избавь от боли…

Память ещё возвратит не раз

………………день роковой…

………………………А пока я тихо,

просто молюсь, не смыкая глаз…… и обиваю пороги «Склифа».

Реанимация…

………Вновь и вновь

………………жду, прирастая ногами к полу.

Врач откровенен — не в глаз, а в бровь:

………………«Вы должны быть ко всему готовы…»

Нет, не готова!

Дрожит рука… голос срывается… слышишь, милый,

я буду рядом с тобой всегда, в душу по капле вливая силы…

Месяц уже миновал…

………………Ты жив(!)

Пять операций… Ответь, доколе?

Сколько ещё горевать, скажи, зубы стирая в песок от боли?

Крепко сжимаю твою ладонь, трогаю лоб — как всегда горячий…

Мы на двоих поделили боль…

………………всё на двоих…… ну, а как иначе?

Дочка вчера приходила к нам…… в нашу с тобой /на двоих / палату,

И между делом сказала:

…………………«Мам… вы изменились… и ты… и папа…»

Папа? Конечно… он стал добрей… взгляд его полон нездешним светом…

Муж мой… страдалец… родной… Андрей…

…………………он ведь сполна заплатил за это…

Я изменилась? А что ж со мной?

…………………«Что-то такое сквозит во взгляде…»

Милая, доченька… это боль…… больше не спрашивай, Бога ради…

Сердце — обуглившийся цветок —

…………………не подлежит пересадке кожи…

Но никакой самый сильный ток нашу любовь победить не сможет…

Ночью ты гладишь моё лицо,

…………………нежно касаясь его ладонью —

кисть, словно налитая свинцом, обожжена и дрожит от боли…

Дремлет за шторой больничный двор…

…………………Спи, мой хороший… я буду рядом,

чтоб охранять твой тревожный сон

…………………в шорохах первого листопада.

37 О, Айседора!

Сергею Есенину.

— Серёженька, Вы плакали во сне…

Аль снилось что?

— Да… снилось, Айседора.

как будто бы иду я по росе,

и путь мой то под горочку… то в гору……

холмы…… поля…… за дымкою леса —

всё русское, знакомое до боли…

и вдруг роса,

Вы слышите, роса

внезапно превратилась в капли крови.

А рядом незнакомый, пришлый люд —

не из крестьян, но с косами…… и косит(!)

И падают к ногам,

и слёзы льют

живые, подсечённые колосья,

и кровью истекают на глазах…

Тут понял я……… всё понял, Айседора —

откуда та кровавая роса.

— Ах, полно Вам, Серёженька…

Рассола

не нужно ль принести? — ведь в самый раз

от ужасов таких опохмелиться.

— Как холодно… не топлено у нас…

и ночью было, верно, минус тридцать.

Оплавилась последняя свеча —

вчера читал уж затемно… без света…

— Серёжа, я достала кумача…

— На кой он Вам?

— Ну, как же? Для концерта!

Гостей почётных будет просто тьма —

Дзержинский…… Коганович…… Луначарский…

Я буду перед ними танцевать.

— О, дьвольские… дьвольские пляски!

Устроили тут пир в разгар чумы…

Вы знаете о голоде в Поволжье,

где сотнями уложены в гробы

скелеты, перетянутые кожей?

— Я…… знаю…… да……

— А, знаете зачем

заводят грузовик у стен Лубянки?

Чтоб шумом заглушить ночной расстрел

и крики тех, кто корчится на плахе…

— Серёженька…

— Молчите! Для чего

забросило в Россию Вас когда-то?

Сидели бы себе там за бугром —

в Германии, в Париже или Штатах…

— Россия!!!!!!

— Что Россия? Может быть,

понятна Вам душа её…… просторы???

— Понятна, да! Она, как я… ……любить!

— По-русски говорите, Айседора……

— Прости…… волнуюсь… путаюсь, родной…

Она — любить… как я люблю Серёжу…

светло, по-матерински, всей душой,

всей плотью…… сердцем…… помыслами…… кожей……

Она, как я — прощать ему грехи,