Светлый путь в никуда - [33]
Но все их рукоплескания Клавдии Первомайской уже были по барабану.
Эсфирь вздохнула.
Ну что же – дело житейское. И об этих событиях большого дома в «Светлом пути» незачем знать полицейским.
А о покойниках… о дорогих наших покойниках – только хорошее.
Или правду.
Глава 13
«На карандаш»
Прошло два дня. И Кате показалось, что Гущин отступился – взвесив и оценив все, что случилось, и то, что оборвалось, не получило развития. Возможно, начальник Главка, ставя в этом деле так быстро жирную точку, оказался просто более дальновидным. Его ведь не терзало раскаяние за гибель человека, которое пожирало Гущина, погружая его все глубже и глубже в тяжелую депрессию.
Но когда Катя уже решила, что это дело окончательно сдали в архив, Гущин позвонил ей – было уже пять вечера – и сообщил, что он едет в «Светлый путь».
– Я с вами, – тут же, не раздумывая, объявила она, как и прежде. – Уже спускаюсь.
Гущин сказал, что в доме Первомайских Эсфирь Кленова. Выполнила его просьбу проверить, не пропало ли что из дома.
Они добрались до Внуково по пробкам. Дом светился в сгущающихся осенних сумерках. У ворот дежурила патрульная полицейская машина, там сидел сотрудник. Гущин сказал – Эсфирь попросила, чтобы из полицейских кто-то присутствовал обязательно, потому что тревожно оставаться одной там, где их убили.
Оно и понятно.
Они прошли через незапертую калитку, пересекли лужайку, позвонили в дверь парадного. Она тут же открылась, словно за ними наблюдали из дома. На пороге – Светлана Титова. В фартуке, в резиновых мокрых перчатках, со шваброй.
Полковник Гущин отступил.
Она мрачно окинула его взглядом, задержалась на ссадине, сверкнула глазами на притихшую Катю.
– Эсфирь Яковлевна! Эти здесь.
– Иду, иду. Света, ты… ступай… И поди сядь, отдохни. И так уже все почти сделано, убрано. Чаю попей, – Эсфирь быстро семенила к ним из глубин дома. – Мы воздухом подышим. А ты посиди, отдохни.
Она на ходу надевала на себя стеганую черную куртку и снова застегнула ее криво, следя взором за Титовой и Гущиным, словно опасаясь…
Гущин повернулся и сошел с крыльца. Закурил. Он старался выглядеть бесстрастным. Но это у него не получалось.
– Я ее сама позвала, – Эсфирь словно оправдывалась, уводя их подальше от дома к беседке. – Надо же убраться, навести порядок. Вы ее правда не тронете за то, что она вас ударила? Пожалуйста, я умоляю вас… она же мать… Ваня был все для нее.
– Ее никто пальцем не тронет, – сказал Гущин. – Даю слово.
– Ну ладно, – Эсфирь вздохнула, она была взволнованна. – Вы сказали тогда. Но я все равно тревожилась. Это же подсудное дело.
– Если вы позвали ее сюда, в их дом, значит, точно не верите в виновность Титова.
– Нет. И никогда не поверю.
– Вы осмотрелись там? Ну как, все на месте, ничего не пропало?
– Все на месте, полковник. Ничего не пропало. И деньги на месте. И драгоценности Клавдии.
– А что тайный сейф? Мои сотрудники его пропустили?
– Никакого сейфа. Шкатулка. Клавдия особо не любила эти цацки. Она была равнодушна к таким вещам. Вика у нее все себе забрала, носила сама. Но все цело.
– А что с ее завещанием, Эсфирь Яковлевна?
– Классическая версия убийства, да? Завещание старой дамы. Должна разочаровать вас – Клавдия еще двадцать лет назад составила завещание и никогда его не меняла. Она завещала этот дом Вике. Квартиру в высотке Анаис. Ей же она завещала и права на «Зимовье зверей», как постоянный доход. Вике отходили права на ее детские стихи и сборники. Так что теперь это все выморочное имущество. Государству, наверное, отойдет. Она однажды мне сказала: у наших из Внуково – у «веселых ребят», у Любови Орловой, Утесова – все, все расточится в прах. Я тогда ей не поверила – молодая была, а точно, все прахом. По аллее пройдите через канаву из нашего «Светлого пути» до дачи Орловой – увидите сами. Старый забор и ржавая эмблема «Мосфильма». А за забором – руины. Все гниет и распадается в прах. Да и раньше-то… О, как же они кичились всем этим в «Московском писателе», в Серебряном Бору и на своей обдолбанной Николиной Горе! И тогда нам, советским нищим пролетариям, казалось – да, и правда, это почти сказка. Дача Орловой – голливудская вилла. Какая, к черту, вилла?! Нелепый деревянный дом с верандой наверху. Какие виллы в Голливуде, в Малибу, какое богатство, какая мебель, какой стиль. Какие сейчас дворцы и поместья построили все эти наши новые – олигархи, генералы, прокуроры, банкиры, их жены, их дети! А этот убогий советский самострой… Аляповатый ситец из Иваново в роли мебельной обивки и штор, такая дешевка! А какая здесь была жуткая канализация – советские уборные, крашенные вонючей краской, с толчками в желтых пятнах ржавчины – там у кого цепь на бачке болталась, а у кого и просто бечевка, как у одного здешнего поэта-песенника – «советской легенды». Потому что заменить унитаз в доме в те времена была целая история, ни черта ведь не купишь, все «доставали». И хлоркой эти наши уборные «Московского писателя» летом воняли, потому что здесь все же Внуково – не город, это дачный поселок. Нам тут снова говорят – мы и так никогда не жили особо богато. Да, мы, простые советские мураши-труженики, плебс, тогда довольствовались малым: единственная пара туфель, пока подметка не отвалится совсем… И пестовали в себе этот мазохизм – «особую советскую гордость». Но и они – советская элита – тоже жили по нынешним меркам как нищеброды. Но сами уверяли себя, что «имеют все, а чего не имеют, то достанут через связи»: нацарапают письмо-слезницу в ЦК, чтобы дали из спецфондов, выделили, обеспечили… Этакий самообман, постоянное вранье самим себе, дикая черная зависть, если сосед по даче получил с барского стола на несколько крох больше… Совковый шик… И все расточилось, развеялось как дым. Клавдия их презирала за это. Но, как видите, презрение от расточения нажитого и ее не спасло.
Можно застрелить троих людей и сбросить их тела в подземный колодец, можно ударить человека ножом, а другого столкнуть с лестницы и свалить эти преступления на сумасшедшего маньяка. Можно придумать еще что-нибудь — ведь существует столько способов пустить сыщиков по ложному следу, например, подбросить им снимки с детской порнографией... Убийца, орудующий в подмосковном поселке, уверен в своей неуязвимости. Сотрудница пресс-центра ГУВД Катя Петровская и начальник «убойного отдела» Никита Колосов понимают, что вера в собственную неуязвимость однажды подведет убийцу..
Чужой дом, чужая квартира… Никогда еще сотруднице пресс-центра УВД Кате Петровской не было так одиноко и так страшно. Но оперативная ситуация требует, чтобы в огромном доме, где происходят мрачные и на первый взгляд бессмысленные убийства, находился свой человек. Собрано множество фактов, а вот в убедительную версию они не выстраиваются. Очередное убийство, произошедшее чуть ли не на глазах у Кати, не добавило ясности в это темное дело. И все же Катя чувствует, что разгадка таится в мощных стенах дома, в его темных окнах, сумрачных лестницах, в одном мрачном дне далекого прошлого…
Каждая актриса мечтает о том моменте, когда взойдет ее звезда. Грезили об этом и те юные блондинки, тела которых, одно за другим, были обнаружены на стройках и в подмосковном лесу. Чьих рук это дело? Неужели объявился новый маньяк-серийник? Начальник «убойного отдела» Никита Колосов начинает расследование этих загадочных убийств. Помочь ему решает журналистка Катя Петровская. Ведь одна из погибших актрис ее близкая подруга...
Казино — это не только рулетка, это образ жизни. Катя Петровская , сотрудница Пресс-центра УВД, и майор «убойного отдела» Никита Колосов убедились в этом, расследуя три убийства в казино «Красный мак». Роковые страсти и роковые женщины, большие деньги и отчаянный риск, взлеты и крушения — все здесь сконцентрировано до предела, все на грани взрыва. Что за этими преступлениями — происки конкурентов, личная месть или ревность, а может, и того хуже — маниакальная одержимость? Версий, фактов, улик — много, а разгадка криминальной шарады по-прежнему в тумане.
В подмосковных поселках в одно и то же время совершается ряд кровавых убийств. Их зверский характер, необычность орудия преступления позволяют предположить, что в области действует изощренный маньяк. Милиция выходит на след преступника, но погоня остается безуспешной — до тех пор, пока к расследованию не подключается журналистка Катя Петровская.
Эти преступления произошли в городе Бронницы с разницей в полторы сотни лет… В старые времена острая сабля лишила жизни прекрасных любовников – Меланью и Макара, барыню и ее крепостного актера… Двойное убийство расследуют мировой посредник Александр Пушкин, сын поэта, и его друг – помещик Клавдий Мамонтов. В наше время от яда скончался Савва Псалтырников – крупный чиновник, сумевший нажить огромное состояние, построить имение, приобрести за границей недвижимость и открыть счета. И не успевший перевести все это на сына… По просьбе начальника полиции негласное расследование ведут Екатерина Петровская, криминальный обозреватель пресс-центра ГУВД, и Клавдий Мамонтов – потомок того самого помещика и полного тезки. Что двигало преступниками – корысть, месть, страсть? И есть ли связь между современным отравлением и убийством полуторавековой давности?..
В приозерном лесу найден труп неизвестной женщины, которая разбилась, упав с утеса. Похоже, она вела странный образ жизни и никогда не занималась своим здоровьем: ноги не знали обуви, зубы в страшном состоянии, на лице – плохо залеченный след от ожога. Именно по этому следу, когда полиция уже отчаялась установить личность, ее опознала бывшая санитарка интерната для слабоумных. Опознала к собственному ужасу: ведь она была уверена, что покойная и ее сестра-близнец умерли в юном возрасте двадцать лет тому назад… Сара Блэдэль четырежды называлась самым популярным романистом Дании по результатам читательского голосования.
В настоящий том включены остросюжетные повести, посвященные сложной и благородной работе сотрудников уголовного розыска столичной транспортной милиции. Живущий многоликой напряженной жизнью современный железнодорожный узел и оперативный уполномоченный Денисов — главные герои сборника. «Железнодорожный детектив»— так можно условно определить это довольно редкое направление отечественной детективной литературы. Для широкого круга читателей.
Однажды жарким летним вечером трем самым обыкновенным полицейским – Эрику, Аристиду и Виржини – поручают необычное задание: отвезти в аэропорт нелегала, подлежащего экстрадиции. В замкнутом пространстве машины висит тяжелая атмосфера. Виржини и Аристид – две стороны несвоевременного любовного треугольника. А Эрик просто устал от службы и неотвязного запаха смерти.Все становится только хуже, когда Виржини из любопытства вскрывает служебный конверт, содержащий информацию о заключенном. Полицейские узнают, что для их пассажира возвращение домой означает смерть.
Молодая девушка Сиссель Воге перестала разговаривать много лет назад. Однажды утром ее обнаруживают мертвой в собственном доме, спустя год после убийства ее отца, раскрыть которое полиции так и не удалось. А еще через несколько дней бесследно исчезает ее ближайшая соседка – четырнадцатилетняя Туне.Страшное и трагическое прошлое Сиссель неожиданно становится ключом к ее поискам, несмотря на то, что теперь девушка замолчала уже навсегда.
Роман Маури Сариола «Сусикоски и Дом трех женщин» — традиционный детектив с убийствами, совершаемыми из-за наследства.
Сценарий «В душной южной ночи» написан Стерлингом Силлифантом по мотивам книги писателя Джона Белла, создавшего серию романов о негре-сыщике Вирджиле Тиббсе. Однако книга и фильм — совершенно различные произведения. Вирджил Тиббс у Джона была очень близок однотипным, популярным в литературе 30-х образам сыщиков. В сценарии Стерлинга Силлифанта герой картины — личность, переживающая жестокие штормы и бури современной Америки с ее, как всегда, остростоящей негритянской проблемой. Тиббса играет Сидней Пуатье — первый актер-негр, получивший высшую американскую кинопремию — «Оскар» за исполнение главной роли в знакомом советскому зрителю фильме Стэнли Креймера «Не склонившие головы».
Старинное предание гласит — несметные сокровища, спрятанные в усадьбе, достанутся лишь тому, кто лишит жизни священника, красавицу, мастера… Разве найдется в наше рациональное время человек, который поверит во всю эту чепуху? Но в усадьбе Лесное происходят жуткие вещи: погиб местный священник, убита красивая женщина. Начальник отдела убийств Никита Колосов и сотрудница пресс-центра УВД Катя Петровская не сомневаются — преступник на этом не остановится. Надо вычислить его как можно быстрее. Сделать это поможет древнее заклятие, оберегающее клад: оно прямо указывает, кто станет следующей жертвой…
Кто страшнее — жестокий убийца или мрачный некрофил, оскверняющий могилы женщин? А именно перед таким выбором оказывается журналистка Катя Петровская, ведущая собственное расследование ряда загадочных убийств в цирке-шапито, гастролирующем по Подмосковью. И она, и начальник «убойного отдела» Никита Колосов словно бредут по сумрачному лабиринту человеческих страстей, темных инстинктов и вожделений. Здесь все невероятно и зыбко… А ошибиться нельзя, слишком высока плата за неверный шаг — очередная смерть..
Большие деньги рождают большие неприятности… На свалке обнаружен труп молодого мужчины в дорогом костюме. Алексей Кабанов, сын прокурора, намерен был построить в городе опасное предприятие – мусороперерабатывающий завод. По злой иронии судьбы, его тело оказалось на свалке как ненужный мусор. К расследованию столь резонансного преступления подключается Екатерина Петровская, криминальный обозреватель Пресс-центра ГУВД. Она должна войти в группу, возглавляемую начальником отдела полиции майором Ригелем. Алексея Кабанова многие ненавидели, ведь свалка стала причиной конфликта бизнесменов и местных жителей.
Почерк этого убийцы не спутаешь ни с каким: он уносит с собой головы своих жертв. Множество самых неожиданных версий придется проанализировать начальнику «убойного отдела» Никите Колосову и журналистке Кате Петровской, прежде чем зигзаги расследования приведут к дверям респектабельного особняка. Кроме комнат, обставленных с аристократической изысканностью, в нем имеется подвал, куда даже хозяин спускается весьма неохотно. И это понятно: ведь нормальный человек с трудом может принять то, что происходит под сумрачными сводами…