Светлые тени - [33]

тебе все объясним?

- Да, конечно. - Донна кивает, приглашая нас в дом. Ее взгляд останавливается на Нико,

когда он подходит и протягивает руку.

- Так приятно с вами познакомиться, миссис Уинтерс. Я Николай Скотос. Спасибо, что

принимаете меня в вашем доме. - Когда Донна вкладывает руку в его, Нико мягко

проводит другой рукой по костяшкам ее пальцев, притягивая ближе к себе Донну. - Я

должен сказать, что вы слишком молоды и красивы, чтобы иметь взрослую дочь.

Ослепленная его шармом и лукавой внешностью, Донна краснеет и что-то неразборчиво

бормочет, перед тем как Нико проскальзывает мимо нее, оставляя ее задержаться от его

оказанного влияния.

Я стреляю в него проницательным взглядом и качаю головой, что побуждает его

подмигнуть мне с озорной усмешкой. Конечно же, наша игривость не осталась

незамеченной Дорианом, который крепче обхватывает меня за талию, после чего ведет в

гостиную.

Совершенно нелепо ему ревновать, но я не могу ничем поспособствовать, хотя от этого

чувствую, прилив счастья. Так долго я была неуверенной. Словно маленькая девочка,

любящая какого-то недосягаемого бога.

А теперь, Дориан убедится в том, каково это было видеть его в обществе той суки

Авроры. Дориан никогда не поймет, каково это было отдать его ей.

Он никогда не сможет узнать, тех масштабов страданий. Но может быть... эта

необоснованная, мнимая связь, которую он видит между мной и Нико - заставит его

ощутить кромешный ад, в котором я находилась на протяжении последних шести

месяцев.

Я знаю, что желать подобного, так по-детски, но ничего не могу с этим поделать.

Мы усаживаемся на двухместный диванчик, в то время как другие обосновываются на

диване. Донна несется на кухню за напитками, когда Крис выходит из своего кабинета.

- Папа! - выкрикиваю я до того, как могу остановить себя. Дерьмо. Я не могу

игнорировать Александра. Я даже не могу представить себе, что он, должно быть,

чувствует, услышав это слово по отношению к кому-то другому.

Крис кажется даже не замечает разношерстную команду, сидящую в его гостиной. Он

сразу же несется ко мне, и сгребает в свои медвежьи объятия, словно мне снова пять лет.

Я буквально чувствую, как напряжение покидает его тело, позволяя порыву облегчения

нахлынуть на него.

Когда он отстраняется в его глазах слезы, но не от страха или замешательства от моей

внешности. А слезы простой, чистой радости.

- Я всегда знал, что ты особенная, детка, - пробормотал он дрожащим от не пролитых слез

голосом. Он обхватывает мое лицо руками и большими пальцами смахивает слезы с щек. -

Я всегда знал, что ты сделаешь правильный выбор. Я так горжусь тобой и для меня

большая честь называть тебя дочерью. И чтобы не случилось, ты всегда ею останешься.

Когда он делает шаг назад от меня, я рефлекторно смотрю на Александра, чей пустой

взгляд уставился в пол. Я плохо себя чувствую, но не могу отрицать единственного отца,

которого когда-либо знала.

Не могу избегать человека, который любил и воспитывал меня только потому, что

Александр вдруг появился. Я знаю, что он был бы здесь, если бы мог, но его не было.

А Крис и Донна были предоставлены мне, чтобы заполнить ту пустоту, когда я осиротела

в младенчестве.

Они взяли на себя непосильную задачу воспитания ребенка, который был сломленным и

чужим для них во всех отношениях, но они удачно справились с этим.

Они любили маленького монстра, словно он был их собственной кровью и плотью.

Прежде чем Крис направляется к своему любимому креслу, он признает Дориана рядом со

мной, сухо кивая ему.

- Дориан. Спасибо. Спасибо тебе за защиту моей дочери.

Я знаю, с каким трудом он произносит данные слова - позволяя себе чувствовать лишь

презрение к Дориану и больше ничего.

Но он пытается снова увидеть в нем что-то хорошее. То хорошее, что видел в нем более

двух десятилетий назад, когда безжалостный убийца выбрал любовь и дружбу вместо

долга и традиций.

Крис делает шаг вперед и протягивает руку, в качестве знака примирения. Дориан

смотрит на нее лишь секунду, затем встает и пожимает руку Криса.

- Это было и остается великой честью для меня. И я намерен дальше любить и защищать

ее, так долго, как она захочет.

Крис еще раз кивает, принимая объявление Дориана за истину. Прежде чем он подходит к

своему любимому, поношенному креслу, окидывает взглядом диван, широко распахивая

глаза от шока.

Кровь мгновенно сходит с его лица, заставляя передернуться и побледнеть от недоумения.

- Алекс? Алекс, это ты? - заикается он, несколько раз сглотнув. Его взгляд переходит на

меня, Дориана, а затем в сторону кухни, где Донна готовит закуски.

Александр медленно поднимает голову, сознательно оттягивая неизбежное.

Он знал, на что идет, придя сюда. Он должен был ожидать, что Крис заполнит ту пустоту,

которую Алекс оставил после своей мнимой казни.

Так что не имеет смысла, что его немигающие, бледно-голубые глаза вспыхнули буйной