Светлая и Темный - [47]

— Т — т-ты что это? — испугалась я незнамо чего.

— Обещаю, ты не замерзнешь! — глухим, иногда пробиравшим до мурашек голосом, пообещал Сэбиан.

Оставшись в нижней рубашке, я растерянно покосилась на мужа, легла и потянула на себя одеяло, но он мягко остановил меня. Уложил на спину, сам вытянулся рядом и начал развязывать ленточки на вороте и груди. Я попыталась удержать их, на что Сэбиан рыкнул:

— Ты — моя!

Возмущаться и сопротивляться после обряда с установлением какой‑то пока неведомой связи, — глупо. По их обычаям он, действительно, в своем праве, но я испытывала такое множество эмоций, и неловкость — прежде всего.

Ждать, когда я приду в согласие сама с собой, муж не стал. Распахнул ворот моей рубашки и жадно уставился на обнаженную грудь. А я беспомощно наблюдала, как он протянул руку и обхватил грудь, слегка помял. Потом неожиданно переместил ладонь к шраму и начал осторожно массировать, разминая ноющие мышцы. Напряжение постепенно прошло; болезненный жар сменился легкой приятной прохладой. Я едва не замурлыкала от облегчения и шепнула:

— Спасибо!

— Уже не болит? — участливо спросил Керо.

Я благодарно улыбнулась и отрицательно покачала головой.

— Вот и хорошо, Светлячок!

Он посмотрел мне прямо в глаза, нависая сверху, ласково погладил по щеке, зарылся в мои волосы пятерней, и, не давая запахнуть ворот, наклонился и поцеловал. Сначала пробовал мои губы на вкус, затем раздвинул их языком и отдался поцелую со страстью, накопившейся за день, проведенный в одном седле. Его рот дразнил, уговаривал, соблазнял. Я бы смогла оттолкнуть мужа, если бы он действовал грубой силой, однако он был нежным… Потом, пока я хватала воздух ртом, он плавно переместился вниз, и губами втянул вершинку одной груди, а ладонью начал ласкать другую, невольно заставляя откликнуться мое тело…

Впервые в жизни я попала в такую щекотливую ситуацию, когда не знала, что делать: то ли оттолкнуть, то ли еще сильнее прижать к себе. Застонала и, испугавшись, что вокруг столько народу чутко спит и не спит вовсе, пискнула:

— Сэбиан, ты что делаешь?! — хотела возмутиться, а прозвучало, кажется, растерянно.

— Наслаждаюсь тем, что имею… и так, как пока можно… — шепнул он, оторвавшись от влажного соска, обдав его дыханием и вызвав толпу возбужденных мурашек.

— Но ты же собирался… — хотела напомнить ему о решении отложить нашу брачную ночь на потом.

— Детка, — муж неохотно оторвался от моей груди, насмешливо посмотрел мне в глаза и просветил, — близостью можно наслаждаться по — разному. И отказывать себе я не намерен.

— Я считаю, что…

Мужчина, которому было не до того, что я там считаю, закрыл мне рот новым поцелуем. А затем, когда я снова ловила воздух ртом, хрипло приказал, взяв мою руку и притянув вниз:

— Потрогай меня… там…

Он быстро задрал подол платья и накрыл свою словно каменную на ощупь плоть моей ладонью. Помог обхватить пальцами и начал двигать рукой… Застонал от удовольствия… Я опять встрепенулась — услышат же! — ошарашенная происходящим, слишком быстрым переходом к интиму, а больше всего — собственной реакцией. Мне понравились ласки, в сущности, почти незнакомого иномирца. Очень!

Тем временем мою ладонь чуткий руководитель, в общем‑то, не встретив сильного сопротивления, даже наоборот, двигал вверх — вниз.

— Таким способом мог бы и сам себя «порадовать», — зашипела я, пытаясь остановить мужа — а здесь, сейчас, можно сказать, прямо на дороге, вокруг лю… драканы посторонние, Ноэль, а ты…

— Нет, — глухо оборвал меня Сэбиан. — Самому — себя не уважать. Это драки да людишки таким непотребством в одиночестве занимаются. А любой уважающий себя дракан найдет женщину.

Я чувствовала себя персонажем какого‑то сюра. Лежу черт знает где, удовлетворяю дракана и веду беседы на тему этичности секса в полевых условиях. Сэбиан убрал руку с моей ладони, вероятно «доверив» самостоятельно держать его мужественность. А может самой решать: прекратить или продолжить? Сам же с удвоенным старанием выписывал на моей груди языком и пальцами немыслимые узоры, массируя, любуясь и теребя ставшие болезненно чувствительными вершинки…

Не в силах сдержать нараставшее желание, я простонала:

— Просто тебя… она прокляла, вот ты и загорелся теперь… — и почему‑то испугалась.

Керо наклонился к моему лицу и насмешливо презрительно выдохнул:

— Глупая, наивная Сафира! — начал покусывать и облизывать мои губы. — Проклятие — это легкий насморк для темного мага вроде меня. Снять его не было проблемой!

Я ощущала рельеф его плоти, прижатой к бедрам, жар, исходивший от сильного мужского тела, заразилась его страстью и прониклась магией царившей вокруг ночи. Выгибаясь под его чуткими умелыми руками, все‑таки запротестовала:

— Ну тогда почему нельзя подождать до… дома?

— А зачем отказывать себе в удовольствии, когда имеешь на него право? — искренне удивился Сэбиан.

— Например, чтобы узнать друг друга лучше? — ехидно спросила я. — Привыкнуть и…

— А чем этот способ хуже других? Чтобы узнать друг друга? — бесстыдно поинтересовался он. — Или тебе противна мысль быть женой дракана? — Он хмуро уставился на меня. Потом с подозрением спросил. — Или ты решила добраться до Хемвиля и отказаться не только от первого брака, но и нашего тоже?