На следующий день Евгения Петровна принесла тетради с диктантом.
— Нюра, я тебе никакой отметки не поставила: я не знаю, где писала ты и где тебе подсказывала Туся… Очень хорошо написала диктант Светлана Соколова. Посмотрите, девочки: аккуратно, чисто!
Евгения Петровна высоко подняла тетрадь.
С передней парты радостно улыбались Мухи. Галя крепко сжала Светланину руку.
Светлана двигалась, как автомат: встала, взяла тетрадку, почти не глядя, спрятала в портфель. Вот она, желанная пятерка! Первая пятерка за письменную работу.
В детском доме Аня и Валя с торжеством сообщили воспитательнице:
— Тамара Владимировна, у Светланы пятерка за контрольный диктант!
— Молодец! Поздравляю! А у вас сколько?
— А у нас с Валей по четверочке…
Тамара Владимировна посмотрела на Светлану:
— Света, тебе нездоровится? Ты и вчера какая-то была…
Тамара Владимировна всегда очень близко к сердцу принимает успехи и неуспехи, здоровье и нездоровье «своих девочек», как она говорит.
У Тамары Владимировны узенькие плечи и ласково-безбровое лицо. Она не старая еще, но и не очень молодая. Она живет с матерью, совсем уже старушкой. У матери такие же узкие плечи, но брови немного резче намечены и голос более требовательный. Она не любит, чтобы Тамара Владимировна поздно возвращалась домой, и всегда выговаривает ей за это. Но где у Тамары Владимировны дом? Это не совсем ясно. Вот, например, сегодня: дежурство давно уже кончилось, но уходить как-то еще тревожно. Опять начала кашлять Валя Иванова, и нужно было ставить ей градусник. Нет, жара не оказалось.
Соколова, новенькая, опять стала нелюдимой и мрачной, второй день уже хмурится и молчит.
Ребята уснули. Тихо стало в детском доме. Тамара Владимировна, перед тем как окончательно уйти, проходит по коридору, заглядывает в спальню «своих девочек».
Валя не кашляет, спокойно дышит, пожалуй, и насморка у нее нет…
В углу шевельнулось одеяло, натянулось плотнее на кудрявую темную голову.
— Светлана, ты не спишь?
Не спит и плачет, уткнувшись в подушку.
— Светланочка, ты о чем?
Тамара Владимировна не торопит. Она знает: ласковое прикосновение, молчаливое участие скорее заставят говорить, чем навязчивые расспросы.
Светлана вся сотрясается от беззвучных рыданий и от усилия их сдержать. Потом садится на кровати и, обняв Тамару Владимировну за шею, шепчет ей в самое ухо:
— Я списывала… я сегодня пятерку… Я списывала у Гали и у Мухи!
Они долго шепчутся, совсем не слышно.
— Тамара Владимировна, — говорит наконец Светлана, — вы идите, уже поздно. Честное слово, я засну. Я знаю, ваша мама будет о вас беспокоиться!
И после паузы:
— Тамара Владимировна, вы расскажете вашей маме, что я списала диктант? Я знаю, вы ей все про нас рассказываете.
— Ведь это твой секрет? Как же я могу рассказать?
— Ладно уж, рассказывайте! Всем можете рассказать!.. Я сама завтра всем расскажу!
…Тамара Владимировна отпирает дверь своим ключом. Но мать услышала и сразу появляется в передней.
— Слава богу! — восклицает она. — Я уж думала, случилось что-нибудь с тобой!
— Да что ты, мамочка! Что может со мной случиться?
Мать с негодованием показывает на часы:
— Почему ты опять так задержалась?
Тамара Владимировна снимает шубу и меховую беличью шапочку. Примирительно улыбается:
— Так ты за меня беспокоилась?
— Конечно, беспокоилась! Как же не беспокоиться!
— Вот видишь, мама, я у тебя одна — и сколько волнений! Как же мне за своих девочек не беспокоиться? Ведь их у меня тридцать пять человек!
«Светлана гибнет! Спасайте Светлану!»
Галя помочь Светлане не может ничем.
Это очень ответственная контрольная работа — конец второй четверти. Все учтено. Соседи по парте не могут совещаться; не имеет смысла шептаться и подглядывать друг к другу в тетради — соседи по парте решают разные задачи.
Помочь Светлане может Черненькая Муха — они сидят в одном ряду.
Поэтому Галя, увидев по лицу Светланы, что положение безнадежно, написала на промокашке призыв о помощи и переслала его Мухам.
Светлане сначала показалось, что она просто запуталась в вычислениях.
Только не пугаться и не спешить. Хладнокровно проверить одно за другим все сложения, деления, вычитания…
Проверила как могла хладнокровнее. Нет, опять какая-то чепуха получается! Значит, неверен сам ход задачи. Светлана перечеркнула крест-накрест всю страницу.
Кроме задачи, еще пример… Может быть, сначала его сделать, а задачу пока отложить? Но, решая пример, Светлана не могла не думать о задаче. Забыла сократить дробь, получились неправдоподобно огромный числитель и знаменатель. Было очень хлопотно управляться с ними. Когда надумала сокращать, числитель и знаменатель не захотели сокращаться.
А девочки решают себе и решают… Маленькие девочки, они все моложе ее!
Туся Цветаева, кажется, уже все сделала — и задачу и пример. Отложила ручку, обвела гордым взглядом класс. Небрежно просматривает… Неужели будет отдавать тетрадку? Она любит встать и первой пройти через весь класс к столу учительницы.
Даже у Нюры Поповой как будто все благополучно. А ведь Туся не помогала ей — они тоже пишут разное. Почему-то у Мухи Черной еще не все готово. Склонившись над партой, она быстро-быстро пишет, но — странное дело! — не в тетрадке, а на отдельном листке, который лежит поверх тетради.
