Светильник Божий. Календарь преступлений - [78]
— Не мог бы я с вами повидаться, мистер Квин? Я знаю, что вы занятой человек, но…
— Вы звоните из города, мистер Эрикссон?
— Да.
— Тогда приезжайте сразу же!
Никки не могла понять возбуждения Эллери.
— Зарытые сокровища! — фыркнула она. — Вы же взрослый человек.
— Женщины лишены воображения, — констатировал мистер Квин.
— Очевидно, так оно и есть, — холодно заметила его секретарша, — если вы имеете в виду воображение, которое возбуждают реки крови и пение «йо-хо-хо и бутылка рому». Кто когда-нибудь слышал о женщинах-пиратах?
— Двумя самыми кровавыми представителями пиратского бизнеса были Энн Бонни и Мэри Рид.[106]
— Значит, они не были леди!
Спустя двадцать минут в дверь позвонили, и Никки, все еще презрительно фыркая, впустила владельца острова, по гальке которого некогда ступали ноги капитана Кидда и его головорезов.
— Рад, что вы добрались так быстро, мистер Эрикссон, — с энтузиазмом приветствовал его Эллери. — Чем скорее мы приступим…
— Вы знаете, почему я здесь? — Исследователь нахмурился.
— Не нужно быть математиком, чтобы сложить два и два.
— Что вы имеете в виду?
— Бросьте, мистер Эрикссон, — усмехнулся Эллери. — Если вы беспокоитесь из-за Никки, то уверяю вас, что она не только является хранителем всех моих секретов, но и не питает ни малейшего интереса к зарытым сокровищам.
— К зарытым сокровищам? — Эрикссон нетерпеливо махнул загорелой рукой. — Я не из-за них хотел вас видеть.
— Вот как?
— Я никогда не верил в эту сказку, мистер Квин. Фактически все представление о Кидде как о пирате отдает мифом. Я убежден, что Кидд просто пал жертвой политической интриги. В книге Долтона представлено множество убедительных доказательств. Если вас интересуют настоящие пираты, займитесь Бартоломью Робертсом, захватившим за свою карьеру четыреста кораблей.
— Значит, теория относительно захвата Киддом острова Эрикссона…
— Возможно, Кидд посетил остров около 1698 года, но я никогда не видел ни малейших признаков того, что он что-то там зарыл. Мистер Квин, я хотел бы рассказать вам о цели моего прихода…
— Да, — вздохнул Эллери, и Никки почти пожалела его.
Проблема Эрикссона имела романтический аспект, но не связанный с пиратством. Его единственная сестра, вдова, умерла, оставив дочь, вскоре после того, как Эрикссон удалился на покой. Исследователь не поддерживал особо близких отношений с сестрой и последний раз видел ее дочь Ингу длинноногой девчонкой с прыщом на носу. Но на похоронах сестры «дядю Эрика» обняла золотоволосая норвежская богиня девятнадцати лет. Оставшись одинокой, девушка привязалась к дяде, и Эрикссон, закоренелый холостяк, обнаружил, что Инга заполнила в его жизни пустоту, о существовании которой он никогда не подозревал. Инга бросила колледж и переехала жить к дяде в качестве его подопечной, утешения в одинокой старости и наследницы скромного состояния.
Сначала они жили в нью-йоркской квартире Эрикссона, а по уик-эндам в каменном доме на острове. Но на красоту Инги начали слетаться назойливые молодые мотыльки. Поэтому Эрикссон — по его же словам, из эгоистических соображений — отремонтировал свою яхту и оправился с Ингой в круиз по Карибскому морю.
— Это было величайшей ошибкой в моей жизни, — пожал плечами исследователь. — Мы остановились на Багамах, и в Нассау[107] Инга познакомилась с молодым англичанином Энтони Хоббс-Уоткинсом, ведущим жизнь джентльмена-бездельника в Лифорд-Кей, на другом конце острова Нью-Провиденс. Это было первое серьезное увлечение Инги. Мне следовало увезти ее немедленно, но, когда я спохватился, было уже слишком поздно.
— Бегство? — с надеждой спросила Никки.
— Нет, мисс Портер, венчание в церкви. Я не мог помешать Инге. Да у меня и не было никаких конкретных доводов против этого брака.
— Значит, в Хоббс-Уоткинсе было что-то сомнительное?
— Не знаю, мистер Квин. — Массивное загорелое лицо Эрикссона оставалось бесстрастным, в отличие от его глаз. — Но хочу, чтобы вы это выяснили.
— Что вам о нем известно?
— Только то, что он рассказал сам, и то немногое, что мне удалось узнать. Во время войны он был капитаном британских ВВС, а с тех пор — практически никем. Я не ставлю ему это в вину — в нашем мире жить нелегко. Его увлечения типичны для британца из высшего общества — отлично стреляет, с азартом играет в поло и ворчит по поводу заходящей звезды Британской империи. Он знал всех нужных людей в Нассау, хотя жил там не так давно. Его отец, полковник Хоббс-Уоткинс, приехал на свадьбу, по его словам, откуда-то из Англии, — продолжал исследователь, снова пожимая плечами. — Толстый, краснолицый, крикливый, помешанный на лошадях — какая-то карикатура на его тип. Денег у них вроде бы куры не клюют, так что дело не в этом. Но в них есть… ну, что-то непонятное, и это меня беспокоит. Они как фигуры на киноэкране: двигаются, говорят, но не выглядят людьми из плоти и крови — всегда в двух измерениях… Не могу объяснить толком, — слегка покраснев, добавил Эрикссон, — но, когда человек всю жизнь бродит по горам, пустыням и джунглям, как я, у него развивается шестое чувство… Короче, я им не доверяю.
