Свет в ночи - [106]

– У меня три подобных браслета лежат дома в ящике, – сказал Бо, надевая его на руку, – но ни один из них не имел для меня никакого значения. – Он быстро поцеловал меня в губы, пока никто не вошел в гостиную.

– А теперь я хочу попросить тебя об одолжении, – сказала я, – и ты не должен смеяться.

– Что это может быть? – Бо широко улыбался в ожидании.

– Нина сожжет для нас немного серы, чтобы благословить нашу любовь и не дать злым духам разрушить ее.

– Что?

– Пойдем. – Я взяла его за руку. – Это не опасно и не больно.

Бо продолжал смеяться, пока мы шли по коридору к комнате Нины. Я постучала, и мы вошли, услышав ее приглашение. Бо чуть не задохнулся при виде маленькой комнаты, напичканной предметами культа вуду: куколками и свечами, кусочками чего-то, что очень напоминало шерсть черного кота, прядями волос, перевязанными кожаными ремешками, изогнутыми корнями и полосками змеиной кожи. Полки переполняли маленькие бутылочки с разноцветными порошками, груды желтых, голубых, зеленых и коричневых свечей, банки со змеиными головами. Стояла там и фотография женщины – я знала, что это Мари Лаво, – восседающей на чем-то напоминающем трон. Нина часто зажигала белые свечи вокруг снимка, когда вечерами читала свои заклинания.

– Кто это? – спросил Бо.

– Ты быть парень из Нового Орлеана и не знать Мари Лаво, Королеву Вуду?

– Ах, да. Я о ней слышал. – Он посмотрел на меня и закусил нижнюю губу.

Нина подошла к полкам и выбрала маленький керамический горшочек. Мы с ней уже проделали подобную церемонию, когда я впервые приехала в этот дом с протоки.

– Возьмите его вдвоем, – скомандовала женщина. Она зажгла белую свечу и пробормотала заклинание. Потом поднесла свечу к керамическому горшочку и приблизила пламя к его содержимому, чтобы сера зажглась, но этого не случилось. Нина озабоченно посмотрела на меня, потом попыталась еще раз. Теперь она подержала свечу подольше, пока тоненький дымок не заклубился вверх. Бо скривился, потому что запах оказался неприятным, но я этого ждала и затаила дыхание.

– Оба закрывать глаза и наклоняться так, чтобы дым касаться ваших лиц, – приказала Нина. Мы повиновались и услышали, как она что-то бормочет.

– Эй, становится горячо, – пожаловался Бо. Его пальцы разжались, и я неловко подхватила горшок, чтобы он не упал. Нина выдернула его у меня из рук и крепко обхватила пальцами.

– Жар – ерунда, – строго выговорила она, – по сравнению с огнем злых духов. – Потом Нина покачала головой. – Нина надеяться, что серного дыма достаточно.

– Вполне достаточно, – заверил ее Бо.

– Спасибо, Нина, – поблагодарила я, видя, насколько неуютно он себя чувствует. Она кивнула, и Бо подтолкнул меня к дверям.

– Да-да, спасибо, Нина, – добавил он и выпихнул меня в коридор.

– Не смейся, Бо Андрис.

– Я не смеюсь, – ответил он, но я видела, что мой спутник безмерно счастлив, что мы выбрались из комнаты Нины и вернулись в гостиную.

– Моя бабушка учила меня никогда не смеяться над чужими верованиями, Бо. Никто не имеет монополии на правду, когда речь идет о вере.

– Ты права, – ответил он. – И потом, все, что делает тебя счастливой и успокаивает, приносит покой и счастье мне. Честное слово, – подтвердил Бо и поцеловал меня.

Мгновением позже Жизель вкатила свое кресло в гостиную. Выглядела она очень довольной собой. Все разговоры за столом вертелись только вокруг ее чудесного исцеления. Эдгару и Нине тоже сообщили об этом, но они выглядели настолько равнодушными, что сестра подозревала, что я все им рассказала.

– Я помешала? – застенчиво спросила она Бо.

– Если честно, то да, – отозвался он с улыбкой.

– Очень плохо. Ты уже ему сказала? – спросила Жизель меня.

– Сказала мне о чем?

– Полагаю, что не сказала, потому что для тебя это не так важно, как для всех остальных. – Она повернулась к Бо, театрально вздохнула и объявила: – Я начинаю понемногу ходить.

– Что? – изумился Бо и взглянул на меня. Я молчала.

– Все верно. Мой паралич проходит. Скоро я снова смогу составить конкуренцию Руби, и она не слишком счастлива в связи с этим обстоятельством, ведь так, дорогая сестра?

– Я никогда с тобой не соревновалась, Жизель, – возразила я.

– Неужели? А как же ты назовешь твой пылкий роман с моим бывшим приятелем? – бросила она.

– Послушай-ка, мне кажется, у меня на этот счет может быть собственное мнение, – вмешался Бо. – И кроме того, мы с Руби начали встречаться еще до аварии.

Жизель улыбнулась, а потом рассмеялась своим тонким, сардоническим смешком.

– Мужчины считают, что сами принимают решение, но истина в том, что мы можем обвести их вокруг нашего мизинца. Для меня ты всегда был несколько консервативен, Бо. Это я решила тебя бросить. Это я предоставила вам обоим возможность встретиться и… – ее губы скривились в снисходительной улыбке, – …познакомиться.

– Ага, верно, – раздраженно ответил Бо.

– В любом случае, на Новый год я снова буду танцевать и надеюсь потанцевать с тобой. Ты ведь не станешь возражать, дражайшая сестрица?

– Ни в коем случае, – подтвердила я, – если Бо не против.

Жизель мой тон не понравился, и улыбка быстро слетела с ее лица.

– Я собираюсь позвонить Джону и сообщить хорошие новости. Вероятно, это разобьет ему сердце. Он так наслаждался моей беспомощностью прошлой ночью.