Свет под землёй - [15]

— Мама! — изо всех сил закричал Захар и заплакал. — Ма-а-ама!!!

Солнце обрушилось в подземелье

Наступило воскресное утро.

На волейбольной площадке у подземного хода сидели мама Муркина и Тимофей, ожидая возвращения сыщика.

Воробей, проголодавшийся к утру, порхал над цветником и пил сладкий нектар. Вдруг он закричал:

— Бегите скорей, там кто-то на помощь зовет!

Когда все примчались к цветнику, Николай показал на белый граммофончик табака:

— Слушайте!

— Ма-а-а-а-а-а-а-ма…

— Захарка! — крикнула Муркина. — Захарка!

Тимофей выдернул стебель фальшивого цветка, и из дырочки в земле донеслось уже более явственно:

— Ма-а-а-а-ма!

Теперь все узнали голос Захара.

Муркина бросилась рыть землю.

Иван Иванович схватил огромную лопату, приготовленную для него по специальному заказу для сегодняшнего воскресника, и, копнув один раз, выкинул кубометр земли.

Еще раз!

Еще!

И вот образовалась яма, наполненная черной грязной водой, в которой плавали хомяки и сыщик, поднимающий над собой мокрого до последнего волоска, но все же неистребимо рыжего котенка!

Терпящих бедствие мигом выхватили из противной жижи. Иван Иванович, достав свой платок-простыню, завернул в нее всю чумазую компанию и стал вытирать.

Шарик вырвался из слоновых объятий.

— Иван Иваныч! Аварийная ситуация! Дом может рухнуть с минуты на минуту! Зовите всех во двор! С лопатами!

— Какой дом? — удивился Слон.

— Ваш!

Иван Иванович покосился на девятиэтажную громаду и сказал:

— Гм-гм…

— Он правду говорит! — завопил Захарка, вырываясь из маминых рук. — Я все узнал! Я все разведал! Там подкоп делают Крот и…

Он не успел закончить. Почва под ногами задрожала, и дом медленно накренился набок.

Загремела мебель, сорвавшаяся с мест.

Посыпалась посуда.

Раздался вопль:

— Землетрясение!!!

Жильцы толпами хлынули из подъездов.

На балкон высыпали испуганные близнецы.

Муркина, Слон, Тимофей и Шарик растянули за углы платок Ивана Ивановича и котята попрыгали в него один за другим.

Из окна пулей вылетел Попугай-Амазонский и уселся на турник. Под мышкой артист почему-то держал подушку. Он посмотрел на покосившийся дом и крикнул Ивану Ивановичу:

— За-за-зачем это? Я же ска-ска-сказал, что приду! Если вы бу-будете продолжать в том же ду-духе, мне при-придется менять про-профессию!

Потом артист перевернулся на перекладине вниз головой и осмотрел дом из этого положения.

— Все равно кри-криво — фыркнул он.

Тем временем Шарик, Двести двадцать второй и Слон организовали испуганных жильцов, раздали им лопаты и повели на штурм Кротовых лабиринтов. Метр за метром вскрывали лопаты хитросплетения подземных ходов, ловушек и подслушивающих устройств.

Крот и Крыс отступали к Главной пещере.

Это было их последнее убежище. Они спрятались между камнями, потому что хомяки с кирками и молотками уже искали своих угнетателей.

— Что будем делать, Крыс? — со страхом спросил Крот.

— Сам заварил кашу, сам и расхлебывай, — грубо ответил Крыс. — Чтоб ты провалился!

И Крыс пополз в сторону, бросив слепого хозяина. Бывший надсмотрщик решил спасаться в одиночку.

Но далеко уйти ему не удалось. Потолок пещеры рухнул, пробитый могучей лопатой Ивана Ивановича, и ослепительный солнечный свет залил пыльные фигуры преступников. Они испуганно посмотрели вверх. На фоне сияющего неба виднелись силуэты множества голов: рогатых, пернатых, ушастых и всяких других. А на дне пещеры Крота и Крыса плотным кольцом окружали хомяки, держа наготове тяжелые инструменты.

— Ваша подрывная деятельность закончена, — гулко, словно в колодце, прозвучал голос Шарика, и сверху опустился канат. — Поднимайтесь к новой жизни!

— Может, простят? — с надеждой сказал Крыс и, поплевав на лапы, полез.

— Простят, может быть? — эхом ответил Крот и тоже поплевал на лапы.

Когда они поднялись, их ожидал Аист, милиционер.

«Спасибо! Я оправдаю»

Воскресник продолжался весь день.

Выровняли перекопанный двор.

Бывшую Главную пещеру засыпали мусором со свалки, а на освободившейся площадке посадили молодые деревца, привезенные Иваном Ивановичем.

На дом накинули канат, и бульдозерист Муравей, включив машину на полную мощность, поставил дом вертикально. При этом снова посыпалась посуда и зарычала передвинувшаяся мебель, но на этот раз никто не испугался. Наоборот, все радостно засмеялись.

Когда работа была закончена, Тимофей притащил свою богатейшую коллекцию различных сортов мыла и великодушно раздал всем — вымыть руки.

Вечером светлячки, освобожденные из подземелья, облепили дерево, и оно, словно громадный торшер, осветило весь двор.

При свете дерева начали давать имена хомячкам. Но хомячков было так много, что одному, самому маленькому, не хватило имени.

Хомячок очень расстроился.

Кто- то догадался:

— Давайте ему имя Захара присвоим!

Так и назвали: хомячок имени Захара.

Захарка очень загордился этим и беспрерывно рассказывал всем о своих приключениях.

— Слышь, — сказал ему Николай, — ты не очень-то нос задирай, понял? Если бы не я, ты б знаешь где был? Рыжий!

— Ну и что, что рыжий? — ответил Захарка. — Зато я под землей тонул. Тонул кто-нибудь до меня под землей? Э!

— Ничего, — нашелся Николай, — я тоже скоро, может быть, под водой полетаю…