Свет первой любви - [28]

– Это совершенно исключено, милорд! – сказала Майра, широко раскрыв глаза. – Если дорога чересчур опасна для лошадей и кареты, я пойду пешком. Я привыкла ходить пешком. Три миди для меня не расстояние…..

– Но сегодня ночью вы останетесь здесь! – заявил граф. – Я должен настоять на этом. И я не стану слушать больше никаких возражений.

Когда граф заговорил таким тоном и бросил, на нее ледяной взгляд, Майра подумала о том, что этот человек, вероятно, не привык выслушивать какие-либо возражения. Когда он был кавалерийским офицером, подчиненные, конечно же, выполняли его распоряжения беспрекословно. Но она-то ему не подчиняется…

– У меня нет никакого желания оставаться здесь, – заявила она. – Я хочу домой! Кроме того, моя матушка будет беспокоиться, если я не вернусь.

– Я послал конюха предупредить леди Хейз, что вы заночуете здесь.

– Вот как? – Она вскинула брови. – Значит, конюх может спокойно добраться до Пенвита, а я нет?

– Вы задаете слишком много вопросов, Майра!

Ноздри ее затрепетали.

– Что-то не припомню, милорд, когда позволила вам называть меня по имени – проговорила она таким же ледяным голосом, как и граф.

– Вы задаете слишком много вопросов, мисс Хейз, – повторил он. Потом предложил ей руку и поклонился:

– Разрешите проводить вас в бальную залу? Наши ряды поредели, но думаю, что празднество продлится еще около часа. Потом я провожу, вас в вашу комнату и проверю, есть ли у вас все необходимое.

Майра почувствовала, что угодила в ловушку. Она лихорадочно размышляла. Если ей действительно придется заночевать в Данбертоне, значит, нужно немедленно отправляться в отведенную ей. комнату, а не возвращаться в залу, полную людей, с которыми она, в сущности, незнакома и которые так или иначе состоят в родстве с графом. Но заявить об этом – значит показать ему, что ей не по себе. Она не сделает это ни за что в жизни. И Майра приняла предложение Кеннета.

Он снова танцевал с ней. Только, к счастью, не вальс, а бодрый контрданс. Но Майра все равно беспокоилась: ведь родственники графа непременно отметят, что именно ей он оказал столь незаслуженную честь. Ни с одной лед граф не танцевал дважды – даже с мисс Уишерт, хотя он в перерывах между танцами то и дело оказывалась в ее обществе. Он кружил Майру в танце, и она чувствовал силу его рук и жалела, что он так высок и так силен. Танцу с ним, Майра чувствовала себя совершенно беспомощно и беззащитной. Да она и есть беспомощная и беззащитна женщина. Ее вынуждают выйти замуж за того, кто ей даже не симпатичен, потому что она совершенно не в состоянии содержать себя и свою мать. Но именно от графа Хэверфорда ей не хотелось слушать очередные напоминании об этом. В том, что она оказалась в таком затруднительном положении, виноваты он и сэр Эдвин – мужчины!

Когда танец окончился, граф хотел было проводить ее к группе гостей помоложе, но она резким движением высвободила свою руку.

– Я посижу с вашими тетушками, – сказала она, кивая на двух леди, которые уже выказали к ней доброе отношение. Тетушки о чем-то увлеченно беседовали.

– Прекрасно, – сказал граф с поклоном, не делая ни малейшей попытки проводить ее.

Поведение графа было Майре только на руку. Она чувствовала, что привлекает всеобщее внимание, и это очень стесняло ее. Провалился бы он куда-нибудь, этот сэр Эдвин Бейли с его дурацкой заботой о мамашином здоровье, подумала она. Он не имел никакого права бросать ее здесь одну! Но тут Майра поняла: даже если бы он остался, они все равно не смогли бы уехать в Пенвит этой ночью, и мысль о том, что его рядом нет, необыкновенно воодушевила ее. Майру охватил ужас, когда она представила, какие речи счел бы он себя обязанным произнести перед графом Хэверфордом за то, что тот предложил бы им на ночь кров.

Ей не хотелось прерывать беседу двух пожилых леди. Возможно, тетки Кеннета даже обрадовались ее уходу, поскольку обсуждали, судя по всему, что-то очень для себя важное. Майра резко повернулась и направилась в буфетную. Теперь, когда гости уже отужинали, эта комната была пуста, хотя там все еще находились двое слуг, а на столе по-прежнему стояла чаша с пуншем. Один из слуг взял бокал и разливательную ложку, но Майра покачала головой и остановилась у самой двери. Она посмотрела в окно. Снег, устилавший землю, был виден даже в темноте. Что, если он будет идти всю ночь? Что, если она не сможет и завтра добраться до дома? При этой мысли Майра поежилась.

И тут в общем гуле голосов отчетливо зазвучали два голоса, – очевидно, беседовали, стоя рядом с дверью в буфетную.

– Я велел приготовить для нее комнату, – говорил граф Хэверфорд. – Вам не нужно ничем утруждать себя, матушка.

– Ее следовало отослать в Тамаут в чьей-нибудь карете, – раздался голос графини. – У нее там достаточно знакомых. Я не желаю, чтобы она находилась под моей крышей, Кеннет.

– Прошу простить меня. – Голос графа внезапно стал ледяным. – Мисс Хейз проведет эту ночь под моей крышей, матушка. И с ней будут обращаться здесь со всем приличествующим почтением.

– Но, Кеннет… – раздался третий голос, принадлежавший виконтессе Энсли; она задыхалась, словно слишком быстро шла к дверям буфетной. – Кеннет, почему Майра Хейз все еще здесь? Должна ли я понимать это так…