Свет обратной стороны звезд - [33]

Над следователем прокуратуры висел большой экран. Конечников, занятый своими мыслями, не сразу обратил на него внимание. Но когда он разглядел сюжет, ему стало плохо. Шла запись боя в системе Альбено, маневр его крейсера, полет ракеты и крупный план неисправной «пакадуры» с надписью на борту.

— «Значит всеже неуставные маневры?!» — пронеслось в голове. — «Но прокуратура с этим не разбирается, предоставляя свои сексотам творить суд и расправу от имени «честных патриотов».

Словно отвечая на вопрос первого лейтенанта, на экране пошли кадры падения эланского линкора. Разбитый, окутанный пламенем корабль, снижаясь, вошел в атмосферу. Дойдя до ее плотных слоев «Эстреко» взорвался. Ослепительная точка разгорелась над моментально потемневшей землей. Багровая субстанция детонирующей М-плазмы коснулась земли, вырывая из ее глубины фонтаны огня. Реакция полного распада захватила сотни километров. В небо взлетели миллионы тонн превращенной в прах породы. Вал огня с громадной скоростью побежал по планете, сжигая леса и города, заставляя кипеть океаны.

После огненного вала от ярких красок Гало оставалась только грязно-серая пелена дыма и пара с просвечивающим сквозь нее заревами пожарищ.

Видеть, во что превратилась красивая, теплая планета было мучительно. Конечников прикрыл глаза, встряхнул головой, пытаясь сбросить наваждение. «Это не может быть правдой» — уговаривал он сам себя. — «Сейчас я снова посмотрю на панель, а там будет зелено-голубой шарик с белыми облачками над ним». Но ничего не изменилось. На экране была все тот же диск в мутной пелене и огни, просвечивающие сквозь грязно серую вуаль.

Следователь внимательно наблюдал за реакцией первого лейтенанта. Он смерил Федора взглядом, не сулящим ничего хорошего. Потом зажег настольную лампу и направил ее резкий свет в глаза подследственного.

— Теперь ты, подонок, получишь по заслугам, — словно плюя в лицо, прошипел дознаватель. — Таких, как ты, мразь, в детстве давить надо.

— Потрудитесь объяснить ваш тон, господин следователь, — твердо сказал Конечников, чувствуя, как растет в нем темная злоба.

— Ты сотворил это, — сказал дознаватель, подойдя к нему, хватая за ворот кителя и притягивая к себе, насколько позволяли цепи кандалов. — Запомни, падаль, только ты виноват.

Последние слова он произнес с особым напором, сверля зрачками глаза первого лейтенанта.

— Потрудитесь объяснить! И извольте обращаться со мной, согласно моему положению и чину! Я остаюсь законно назначенным командиром боевого звездолета, первым лейтенантом флота его Величества. Я вас на дуэль вызову! — решительно выкрикнул Конечников.

Он почувствовал, что столь экспрессивное начало допроса — это неспроста. Да, он страстно желал уничтожить этот эланский линкор. Он хотел сквитаться с эланцами за родную Амальгаму. Можно было считать, что ему сказочно повезло — одним ударом решить обе задачи. Но первый лейтенант скорее чувствовал сожаление и желание все вернуть, чем удовлетворение и гордость.

Однако признать право тыловой крысы казнить и миловать его, Федора Конечникова, он не мог и не хотел. Гордость и инстинкт выживания взяли верх. Родная империя с легкостью виноватила и строго наказывала своих подданных, оттого совестливые и впечатлительные жили недолго.

— Если сможешь, — сказал следователь, отпуская Конечникова. — Я ведь тебя, родной, замордую до смерти.

— Слушай ты, столоначальник, если мои офицеры узнают, как ты тут со мной обращаешься… Станция большая, уголков темных много, — зловеще пообещал Конечников.

— Ну-ну, — сказал дознаватель, усаживаясь на место. — Хорошо, господин первый лейтенант, пусть все будет по правилам. Не знаю только, понравится ли это вам… Итак, вы, находясь на выполнении боевого задания, при помощи неуставного маневра атаковали эланский линейный боевой корабль «Эстреко», что привело к его падению на поверхность планеты Гало и гибели мирного населения на вышеупомянутой планете.

— Я выполнял приказ командира группы — «сбить любой ценой».

— И вы не отдавали себе отчета, какие последствия это может вызвать?

— Не только отдавал, но и предупредил об этом полковника Гагарина.

— Хм… — произнес дознаватель. Чувствовалось, как он мучительно выискивает, что кроме этого можно поставить в вину Конечникову. — Вы действовали не по Кодексу.

— У последней ракеты на моем корабле отказал двигатель… Можно было лишь предпринять то, что сделал я или пойти на таран. Вы полагаете, что сохранение боевого звездолета и экипажа это преступление?

— Вы можете доказать, что получили такой приказ?

— Вам даже не придется опрашивать свидетелей. Достаточно послушать записи переговоров на «черных ящиках».

Следователь устало провел рукой по лицу, потом связался по телефону с оперативным отделом. Конечникова увели обратно в камеру.

Конечников представил себе, что происходит сейчас на корабле. Спецназ и «опера» опечатывают и изымают устройства для записи переговоров, попутно улучшая при помощи пинков и зуботычин дисциплину матросов, пытаются «строить» замечаниями и придирками офицеров… Короче, грязь, кавардак, вражеское нашествие из разряда будничных драм флотской службы.