Свет на краю земли - [34]

Шрифт
Интервал

      «Хорошо, что хоть осень на дворе, - думал старик, смахивая крошки на трясущуюся ладонь, - а то бы сейчас мошкара как налетела, никакого покоя бы от неё не было».

      Приглушённо скрипнула входная дверь и старик, тут же прекратив своё нудное занятие, отвернулся от стола.

      В дом зашёл Сергей и, сняв грязные сапоги, задвинул их под лавку. Он посмотрел на старика и разочарованно покачал головой.

      -Что, неужто и впрямь так всё плохо? – прохрипел дядька Йэне, старательно теребя свою пуговицу.

      -Похоже на то, - кивнул Сергей и попытался протиснуться к печке, однако завидя, что в топке ничего не горит, тут же замер на месте, и нерешительно оглянулся на старика.

      -Да ничего страшного, - махнул рукой дядька Йэне, видя молчаливый вопрос в глазах своего гостя. – Видно влага поутру скопилась, вот головешки-то и отсырели.

      -Так керосину чего не возьмёшь? У дядь Паши его, небось, выше крыши!  – Сергей заглянул в топку и потрогал поленья. – Да, похоже, эта ночь принесла сплошные разочарования! – он выпрямился и потёр влажными ладонями друг о друга.

      Старик замер и испытующе посмотрел в глаза Сергею.

      -А чего, кроме вертолёта ещё что поломалось? – тихо спросил он, словно не очень-то желая услышать на него ответ.

      -Всё, - кивнул Сергей и сделал большой глоток прямо из стоявшего на столе чайника.

      -Как это?

      -А вот так. Вертолёт не заводится, «Моторола» Чеснокова теперь напоминает твою рацию – тоже никого не дозовёшься, – да и вся та мелочь, что я привёз для исследований ни хрена не фурычит! – Сергей невольно грохнул чайником по столу и развёл руками.

      -Тише ты, - прикрикнул на него дядька Йэне, - дочь разбудишь.

      -А она спит, что ли ещё?

      -А чего ты хотел после такого перелёта? – захрипел старик, снова склоняясь у печки и силясь чиркнуть спичку. – Да и вчера сдуру допоздна сидели, спорили. Нет бы, сначала ребёнка уложить, а уж потом и тараторить про все эти свои замыслы и задумки, которые к тому же совершенно и не нужны.

      -Эх, а я и впрямь балбес! – Сергей покачал головой и медленно сел на стоявшую у стола лавку. – Ведь я даже не представляю, во сколько она вчера легла! Димка меня совсем заболтал.

      -Вот и я тебе о том же толкую, - дядька Йэне дунул на пламя, отчего в комнату вылетели клубы золы. Старик закашлялся и принялся размахивать руками, пытаясь разогнать образовавшуюся пыль.

      -Она и по мамке, наверное, скучает, ведь связи-то нет, - продолжал сокрушаться Сергей, не обращая внимания на старика. – Маринка там и сама теперь, скорее всего, в трансе. Я уже не помню даже, когда мы с ней последний раз по телефону говорили, - он содрогнулся всем телом. – Что-то я и правда, начудил больно сильно.

      Дядька Йэне ещё раз громко чихнул, после чего вытер почерневшее от золы лицо и довольно посмотрел на извивающееся в печи пламя.

      -Ты ещё кое-что пойми, - медленно произнёс старик и уселся напротив Сергея. – Она ведь не из-за твоих исследований сюда за тобой понеслась, - дядька Йэне покачал головой и вытер грязные руки о лежавшее на столе полотенце. – Просто она хотела как можно больше времени рядом с тобой провести. А все эти сияния и метеориты ей сроду и не нужны! Неужто тебе этого так и не ясно?

      Сергей ничего не ответил и только упёрся взглядом в шершавую поверхность стола и о чём-то усердно размышлял.

      -Я понимаю, конечно, что у тебя работа, - снова заговорил старик. – Но если уж ты потерял-таки семью, то хотя бы постарайся больше не совершать ошибок, иначе можешь остаться и без девочки.

      Дядька Йэне замолчал, и в доме повисла напряжённая тишина, нарушаемая только треском разгоравшихся в топке поленьев.

      -Работа, - выдохнул Сергей, словно это слово было сродни чему-то мерзкому, и он стремился скорее от него избавиться. – Я, наверное, и не смогу сейчас точно сказать, когда именно это произошло, - он глянул на старика, стараясь по выражению его лица определить, понял ли тот его или же нет. – Я про то время, когда на первое место решился поставить работу.

      -Наверное, это было необходимо, - кивнул дядька Йэне, показывая Сергею, что он его слушает.

      -Да, так было нужно, но вопрос жизни и смерти тут конечно не стоял. Просто Маринка, мама Светки, она не из тех женщин, которые будут ждать, когда их избранник чего-то добьётся. Им нужно всё и сразу, а если ты постоянно не можешь ничего добиться, тогда извини, - Сергей грустно улыбнулся и посмотрел на серьёзное лицо старика.

      -Так это всё из-за денег?

      -Да. Я думал, что если смогу хотя бы чего-то добиться, тогда она престанет смотреть на меня как волк на ягнёнка. Однако всё затянулось, как впрочем, обычно и бывает в этой жизни, - Сергей ударил кулаком по столу и, наклонив голову, послушал, как на это отозвалась деревянная поверхность. – Только вот почему-то большая часть переживаний выпала именно Светке.

      -Так неужели ничего уже нельзя поменять? – спросил дядька Йэне и, порывшись в карманах телогрейки, извлёк из них очередную самокрутку.

      -Думаю, что вряд ли, - Сергей отодвинул в сторону чайник и быстро поднялся на ноги. – Я понимаю, дядька Йэне, к чему ты клонишь, но я просто не могу вот так взять, да и бросить всё. А со Светкой я на счёт нашей сегодняшней беседы обязательно поговорю, как только она проснётся.


Еще от автора Александр Юрин
В лапах страха

По данным сети интернет, английский бультерьер является одной из самых умных и верных собак, всё чаще используемых в качестве компаньона, а вовсе не бойцового пса, как повелось в России с середины девяностых. Бультерьер, выведенный в 50-х годах девятнадцатого века Джеймсом Хинксом из Бирмингема, на основании селекционного смешения помётов английского бульдога, белого английского терьера и далматинца — объединил в себе лучшие качества классических королевских пород и отличительную внешность, из-за которой — как ни странно — у большинства индивидов и складываются неприятные ассоциации, граничащие с ужасом.Рассказанная история — вымышлена.


Дорогой дневник

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Клетка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сквозь тернии

Девочки играли на берегу моря. Они бросали гальку в воду и пристально наблюдали за волнующейся стихией. Правила были простыми: та, чей камешек первым укроет зеленоватая волна, может ринуться в тёплый прибой, стараясь как можно скорее оторваться от завистливых взглядов подружек!Ведь те лишь поджидают момента, чтобы сорваться, в свою очередь, и устремиться в погоню! Звонко смеясь, перепрыгивая через ракушки, поднимая снопы переливчатых брызг, тыча пальцами в блестящие спины дельфинов — таково озорное детство и не важно, где именно оно протекает!


«Подгорная»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Страшила

«Страшила получился что надо! Не зря Тошка старался весь декабрь… Вернее его старания сводились к элементарному нытью, а всю работу по закройке, вырезке и шитью, за него естественно делала мама. Хотя и папа постарался тоже — дизайнер как-никак! Нарисовал на вымазанной чёрной тушью роже злобные глаза, от одного вида которых уже становилось не по себе!.. Затем добавил нос — вернее лишь обозначил его отсутствие перевёрнутым треугольником, — а когда принялся за улыбку… мама почему-то сказала, что с неё хватит…».