Свет маяка - [4]

Союзником Ушакова в эту кампанию был знаменитый английский адмирал Нельсон, только что уничтоживший французский флот в сражении при Абукире, у дельты Нила. На общем собрании был принят план Ушакова — прежде всего атаковать французов, занявших Ионические острова, населенные греками и раньше принадлежавшие Венеции.

Русские моряки разгромили одно за другим французские укрепления и захватили острова, за исключением самого большого из них, Корфу, где была старинная и сильная, высеченная в скалах крепость, считавшаяся неприступной. Крепость охраняли 3 тысячи человек гарнизона и 650 орудий. Она была обильно снабжена боеприпасами и продовольствием.

Вся Европа следила за действиями русских моряков около этой неприступной твердыни, простоявшей века. Положение Ушакова затруднялось тем, что часть русской эскадры была брошена на другие многочисленные острова. Экипажи русских судов, блокировавших Корфу, терпели во всем большой недостаток. Зима и в Ионическом море была зимой — со штормами и проливными дождями или снегом. Ждать помощи от Турции было нечего, так как она всячески задерживала снабжение даже своей эскадры, не только русской. Эскадра, посланная удивлять подвигами Европу, не была обеспечена даже снарядами. «Недостатки наши, бывшие при осаде Корфы, во всем были беспредельны, — доносил Ушаков об этом в Петербург. — Даже выстрелы пушечные должно было беречь для сильной и решительной атаки, посему не мог я постоянно наносить желаемого вреда неприятелю».

Не было снарядов, не было также и муки для хлеба, не было обуви у матросов, износилась одежда, и «пришлось купить до тысячи капотов», чтобы из них выкроить что-нибудь для матросов. А между тем только они, свои, черноморские матросы, одни и работали не покладая рук. «Наши люди, — писал Ушаков, — от ревности своей и желая угодить мне, оказывали на батареях необыкновенную деятельность; они работали в дождь, в мокроту, в слякоть, или же обмороженные, или в грязи, но все терпеливо сносили и с великой ревностью старались».

Результаты этих стараний матросов, ставивших батареи на берегу, против крепости, удивили действительно весь мир: неприступная до того крепость на острове Корфу была взята штурмом, длившимся всего только шесть часов.

Суворов, который в то время тоже воевал с французами в Италии, был восхищен подвигами русских моряков. «Сожалею, — говорил он, — что не был при этом хотя бы мичманом!» Нельсон прислал Ушакову поздравительное письмо.

Среди командиров кораблей эскадры Ушакова был Сенявин, которому пришлось при преемнике Павла — Александре I — снова, уже будучи вице-адмиралом, привести в Ионическое море русские суда, на этот раз Балтийского флота.

Противниками русских были и тогда тоже французы, только Франция была уже не республикой, а империей, и на троне ее сидел Наполеон I.

Русская эскадра держала в страхе французские гарнизоны на побережье Ионического и Адриатического морей, неоднократно высаживая десанты для сражений с ними, например в Далмации. Но изменчивая политика Александра I, приведшая его в 1807 году к миру с Наполеоном, поставила русских моряков в щекотливое положение. Не подчиниться приказу Александра — покинуть бассейн Средиземного моря и идти в Россию — Сенявин не мог, однако подчиниться ему медлил, считая этот политический шаг императора ошибочным: мириться с Наполеоном, стремившимся к мировому господству, по мнению Сенявина, было немыслимо, и он все ждал отмены этого приказа.

Но приказ был подтвержден, пришлось уйти; подвиги русских моряков в чужих водах оказались совершенно напрасны. Необычайной силы шторм заставил нашу эскадру отстаиваться и перейти на ремонт в гавани Лиссабона. Когда же французы заняли этот город и Наполеон на основе дружбы с Александром вздумал стать хозяином русских кораблей и русских моряков, Сенявин решился на самостоятельный шаг: он договорился с командиром английской эскадры, блокировавшей в то время Лиссабон, и русская эскадра под своим флагом пошла в Англию, хотя Александр по договору с Наполеоном должен был поддерживать направленную против Англии континентальную блокаду.

Конечно, Александр до самой смерти своей не простил этого шага Сенявину и, уволив его в отставку, не принял вновь на службу даже во время нашествия Наполеона на Россию.

Менялась политика русского правительства в зависимости от положения в концерте европейских держав: вчерашние враги становились союзниками, друзья — врагами. Но доблесть русских моряков всегда оставалась неизменной.

Нужно сказать, что моряки наши при том же Александре I, хотя и не любившем флота, вышли уже на океанские просторы. Между прочим, Александру в 1818 году пришла мысль послать два брига для отыскания Южного полюса. Плавание это было богато открытием многочисленных, неизвестных до того островов, получивших названия «Бородино», «Тарутино», «Березина», «Смоленск», «Кутузов», «Багратион» и пр. — в память незадолго перед тем бывшей Отечественной войны. И хотя суда наши не дошли до полюса из-за сплошных ледяных полей, все же они подошли к нему ближе, чем суда всех исследователей Южной Арктики до этой экспедиции.