Свет маяка - [2]
Но главная мощь флота, конечно же, люди, овладевшие корабельной техникой, воспитавшие в себе идейную убежденность, твердую волю, смелость, способность преодолеть любые трудности, вера в свои силы, упорство. Эти качества, как выясняется, можно выработать только каждодневными усилиями ума и воли. Ну а возможность доказать, что ты не трус, что ты прямой и честный человек, что ты можешь побороть в себе минутную робость, сделать то, что на первый взгляд кажется невозможным, — таких случаев море представляет великое множество.
В связи с этим вспоминается 1932 год, моя первая зима на Тихом океане. Хлебнули мы тогда лиха на тральщике «Томск». Особенно когда в конце декабря возвращались из очередного похода в Малый Улисс. Дул норд-вест, корабль обмерз льдом и, точно айсберг, вплыл в базу. Настроение у экипажа поднялось: Новый год будем встречать у родного причала.
Однако радость была недолгой. Поздней ночью нас подняли по тревоге и приказали вместе с экипажем тральщика «Геркулес» выйти на поиск сторожевого корабля «Красный вымпел». В последнем донесении, полученном пять часов назад, он сообщил: «Обледенел. Команда укачалась. Вперед двигаться не могу. Уносит в море…»
Прибывший на борт корабля начальник Морских сил Дальнего Востока М. Викторов утвердил наши расчеты по совместному поиску. И вот «Томск» и «Геркулес» в море. Крепчайший мороз, ветер восемь баллов, водяные брызги застывают на обшивке. Корабли в ледяном панцире, как рыцари в доспехах, — тяжелые, неповоротливые. На верхней палубе орудовали ломами все свободные от вахт.
Уже «облазили» южные границы района поиска — нигде никого. Викторов уперся суровым взглядом в карту: корабль не иголка, море не стог сена.
— Что будем делать, штурман? Куда теперь править?
— К Аскольду, товарищ начальник Морских сил, — ответил я. — Тут такое течение — «Красный вымпел» мог проследовать у острова. Запросим пост наблюдения…
— А чем черт не шутит! Вдруг у тебя рука счастливая?!
Изменили курс. Но ветер «мордотык», нос корабля зарывается в воде. Ход замедлился, видимость никудышная. И к тому же «Геркулес» отстал — за волнами торчат только мачты.
Но старания наши были вознаграждены. С наблюдательного поста Аскольда донесли, что ночью на север малым ходом проследовал один корабль. Мы прикинули, в каком заливе он мог укрыться, а потом его обследовали: «Красный вымпел» стоял с поврежденными антеннами в бухте Абрек.
Море — стихия серьезная. Потому моряки так высоко ценят дружбу, взаимовыручку, готовность в любой момент прийти на помощь товарищам, а иногда и пожертвовать собой ради их спасения. А еще флот всегда был силен традициями, которые незримыми, но прочнее якорных цепей нитями связывают поколения моряков… Пришел новичок, восемнадцатилетний юноша на современный корабль и вдруг узнает, что тот носит славное имя «Варяг». Как и его знаменитый предтеча, «наш гордый „Варяг“», о котором сложены легенды и песни, ракетоносец бороздит тихоокеанские воды. Кажется, самой памятью предков освящены на нем высокие воинские понятия — храбрость в бою, верность Отчизне, стойкость духа…
Морские династии и династии кораблей, многочисленные заявления перед дальним походом: «Примите в партию» — и добрая старая заповедь «сам погибай, а товарища выручай», стремление быть специалистом своего дела и человеком глубочайших, разносторонних знаний… Все это традиции, в которых проявляется характер народа, характер профессии. Они вошли в плоть и кровь моряцкой души. Они честь флота. Флота, где под стать железным кораблям, начиненным автоматикой, кибернетикой, сложнейшими системами, железные люди, стоящие у рулей и приборов.
Но вот парадокс: человек на корабле тесно окружен электронными автоматами, а простор для романтики остался. Правда, раздавались голоса: романтика, мол, устарела. В архив романтику… Какой вздор! Сам-то человек не придаток машин и автоматов. Он не только мыслит, но и чувствует. И чувства эти тоже предполагают духовную деятельность. От настроя души многое зависит. Значит, романтику не списывать надо вчистую, а брать на вооружение.
В народе романтика всегда отождествлялась с преодолением стихии, с экзотикой дальних стран. Представьте себе: советский корабль входит в иностранный порт. Гремит Салют наций. Залпы орудий сливаются с торжественной музыкой: корабельный оркестр исполняет гимн страны, к берегам которой вы приближаетесь. Экипаж, построенный по большому сбору, отдает честь ее флагу. А на причалах и набережных уже собрались тысячи людей. Повсюду советских моряков встречают с цветами, добрыми возгласами, сияющими лицами. Так было в Александрии и Копенгагене, Тулоне и Мессине, Гаване и Каторе… Каждый может сойти на берег и принять посетителей на корабле, рассказать о мирной миссии в океане советских людей и увидеть жизнь, нравы других народов… Моряки — народ общительный, смелый. Думается, такими их делает корабельная служба, дальние походы, где обостряется чувство тоски по отчему краю, по родным и близким…
Романтика, патриотизм, воинская доблесть, любовь к Родине — это понятия одного нравственного ряда. Они всегда были в союзе с любознательностью и пытливостью, с гордостью за порученное дело и ощущением, что корабль — дом родной, с уверенностью в своих силах и устремленностью к подвигу.
