— Гена.
— Очень хорошо. А скажи нам, Гена, подливал ли Сурков что-нибудь в кофе Кучерову?
— Да.
— И что это было, Гена?
— Водичка отца Власа.
— Интересно, — протянул Николаев. — А что это за водичка такая волшебная?
— Сильнодействующий психотропный препарат.
— Вот как? И как же он действует, этот препарат?
— Он подавляет волю объекта.
— То есть фактически превращает нормального человека в зомби?
— Да.
— А не скажешь ли ты мне, Гена, откуда вы берете этот препарат?
— Его изготавливают в специальной химической лаборатории.
— Кто?
Козятин немного стушевался. Николаеву даже на секунду показалось, что тот выходит из-под действия препарата, но Козятин через секунду ответил:
— Этот человек — член нашей секты. Но имя его мне неизвестно. Его знает только отец Влас… — Ну, это мы узнаем… — успокоил его Николаев и продолжил:
— Ну а зачем вам эта водичка, Гена?
— В стране бардак, — начал тоном чревовещания Козятин. — Демократия себя дискредитировала, народу она не нужна, напротив, он нуждается в жёсткой руке, в сильном лидере. Только личность может навести в стране порядок, и отец Влас, Учитель наш… — Давай опустим агитационную часть и перейдём сразу к конкретике, — предложил Алексей. — Так для чего вам нужен психотропный препарат?
— Препарат может дать возможность контроля общественных процессов.
Небольшая доза препарата, попавшая, скажем, в водопроводную сеть, может повлиять на общественное мнение. Результаты выборов в таком случае можно будет корректировать. Случайных людей у власти уже не будет, только те, которые нам нужны.
— Кого посчитает нужным продвигать секта «Свет истины»?
— Это вульгарная формулировка, но в целом верная. У власти должны быть люди избранные. Если вы понимаете, что я хочу сказать.
— Понимаем, понимаем, — заверил его Николаев. — А кто эти избранные?
— Руководство секты, — уверенно произнёс Козятин. — Среди нас много бывших сотрудников спецслужб. Они владеют методиками манипулирования сознанием на уровне биополя, гипноза и психотерапии. Кроме того, мы знаем, что такое дисциплина и что нужно нашей стране.
— Нужно нашей стране… — задумчиво произнёс Николаев и после паузы задал следующий вопрос:
— Почему погиб Зуйков? Какова реальная задача этого убийства?
— Это был эксперимент. Первый эксперимент. Нам надо было убедиться, что препарат действует безотказно. В этот момент отрабатывалась возможность будущих терактов.
Николаев утомлённо закрыл глаза.
— Перерыв! — произнёс он со стула. — Отключай камеру, Шура. Меня от него уже тошнит.
— Жуть какая! — кивнула в сторону Козятина девушка. — Бред какой-то.
— Если бы бред… — пожал плечами Николаев. — Ладно, езжай на студию. Часть материала, как мы и договаривались с Тарасовым, ты можешь дать в эфир. А я займусь этим… — Он позвонил по телефону:
— Группа может пониматься в квартиру!
