Свет и тьма - [2]

Олег схватил меня за плечо и практически силком потащил к входу. Савелий подоспел ему на помощь, снял с себя тулуп, набросив мне на плечи.

— Тебя лишил памяти? — встревоженно спросил Олег. — Ты сказал, что Каин Фонберг и другие, напавшие на отца, мертвы? Кто же лишил тебя памяти, Ярослав? Значит, всё не так…

Олег в непонимании замотал головой, явно желая объяснений, но у меня их попросту не было. И сейчас даже думать об этом не хотелось. Я нужен был маме.

Грубо отбившись от хватки Олега и, обдав его взглядом полным холодной ярости, я зашагал к матери.

Встал рядом, обнял её, прижал к себе, почувствовал, как она вся трясётся от плача.

— Ты вернулся ко мне, мой мальчик, — прошептала она, — я так боялась… так боялась, что и тебя потеряла. А ты вернулся.

Мама всхлипнула и заплакала в голос, уткнувшись лицом в моё плечо.

— Я не смог его спасти, прости, — сказал я.

Мама не ответила, а только сильнее прижалась ко мне.

— Я должен был его спасти, я старался, я пытался изменить будущее, но не смог, — повторил я, сам не отдавая себе отчёт, зачем говорю это.

— Это не твоя вина, — ответила мама, немного отодвинувшись, заглянула мне в глаза, а после всхлипнула и крепче обняла.

Мама снова заплакала, стискивая меня в объятиях всё сильнее и сильнее, словно бы боялась, что я опять куда-то денусь.

— Ты простынешь, — механично сказал я.

И придерживая маму под локоть, я повёл её в дом.

В доме не прекращали громко рыдать, причитать и выть. Там, где-то в гостиной скорбела Матильда Гарван, потерявшая сына.

Несмотря на онемение и отстранённость, мозг продолжал работать, мысли вспыхивали одна за другой. Что произошло? Как это случилось? Почему Каин Фонберг убил отца? Кто вообще такой этот Каин? Я никогда о нём даже не слышал.

И если Олег прав и вурды стёрли мою память… Но почему они убили отца и оставили меня в живых? Слишком много вопросов, на которые разум не мог найти ответов. И поиск этих ответов только больше загонял меня в тупик.

Последнее событие, которое я чётко помнил — дуэль с Григанским, Якоб — мой секундант, смерть Инесс, Арнгейры — метрополийские шпионы. Но и в то же время это было слишком давно — это я ясно осознавал. Помнил я суд над Быстрицким, отца, который чуть не вызвал на дуэль Григанского-старшего. И сейчас уже не зима, я знал, что пришла весна.

Я помнил помолвку Ольги и Святослава — хорошо помнил. Помнил наш разговор с отцом, бабкой и Олегом, помнил наши опасения и то, что мы решили сделать Святослава бездетным.

Был допрос с Крапивиным. Странный допрос — его я уже помнил не так ясно. Остальные события кусками, обрывками — сплошная каша.

А что было дальше?

В доме резко пахло каким-то лекарствами. Завидев меня, бабка резко перестала рыдать судорожно сглотнула, и только было, она поднялась и сделал шаг ко мне, как Олег её остановил.

— Не сейчас, ма. Не сейчас.

— Вернулся Ярослав Игоревич? — мужской смутно знакомы голос донёсся откуда-то из гостиной, появился следователь, имени которого я не помнил, но когда-то уже наверняка видел.

— Он ничего не знает, — закачал головой Олег. — Полагаю, вурды стёрли его память.

Следователь удивлённо вскинул брови, в замешательстве уставился на меня:

— Совсем ничего? Мне всё равно нужно задать несколько вопросов. Вы помните, что произошло с вашим отцом?

Я отрицательно качнул головой.

— Оставьте парня в покое, — попросил Олег, — он ничем не поможет следствию, его должен осмотреть врач и ему нужно переодеться.

— Но кто сумел стереть его память? Ярослав Игоревич родовой чародей, разве кто-то смог бы без его позволения стереть его память? Таких сильных вурд у нас в империи на пальцах одной руки можно пересчитать. Да и это ведь запрещено!

— А осушать людей до смерти не запрещено? А отрывать им руки — не запрещено? — зло поинтересовался Олег. — Лучше займитесь делом и допросите своих вурд, которых можно пересчитать на пальцах одной руки. А от Ярослава вы ничего не добьётесь. Разве не видите, парню и без того плохо. Он отца потерял!

Следователь, стушевавшись, потупил взгляд и отступил.

Я же решительно зашагал наверх, подальше от скорби и слёз. Я не мог себе позволить горевать, не мог окунуться в этот омут отчаянья. Теперь я князь, теперь я ответственный за народ княжества и за свою семью. Я не имею права давать слабину. Особенно в такие сложные времена.

А ещё мне нужно было переодеться. Я продрог, и мокрая одежда липла к телу и не позволяла согреться.

— Ярослав! — Олег следовал за мной по пятам. — Нам всё равно придётся поговорить.

— Хорошо, — безразлично согласился я, продолжив свой путь наверх.

— Смерть князя от рук знатных вурд это серьёзно. Завтра приедет Тайная канцелярия и они не станут с нами так церемониться, как наши следователи.

Я кивнул, мы уже поднялись на второй этаж, дверь в родительскую спальню была распахнута, там суетились люди, и оттуда особенно сильно разило чем-то медицинским. Я услышал голос Крюгена, вопросительно покосился на Олега.

— Они осматривают тело и вынесут первичную экспертизу. Потом ещё раз проведут экспертизу с помощью столичного врача и независимой ведьмы. Так мы узнаем точно, как именно умер Игорь.