Свет и Тень. Разговоры с Джимми Пейджем - [43]
Джимми Пейдж: Техника имеет значение — ты должен знать, как сыграть. Но важно стремиться к чему-то новому и к улавливанию моментов. Все группы, где я играл, очень хорошо импровизировали на концертах, и там имело место настоящее волшебство. Там происходит реальная драма. И ты мог облажаться нахрен, но это тоже часть всего. Напряжение, которое возбуждает. Великая музыка никогда не бывает осторожной или предсказуемой.
Джек, а что из работ Джимми тебя впечатляет?
Джек Уайт: Я помню как знакомился с брейком в «Whole Lotta Love», когда мне было шесть лет. У меня была аудиокассета, и в том месте где начиналось соло, реально все было уже затерто от того, как часто я перематывал туда. Но сейчас, когда я уже взрослый, меня поражает предельная выразительность блюзовой мощи. Джимми мог по-настоящему сосредоточиться на самых сильных сторонах формы. Если бы была ручка регулировки блюзовой мощности и экспрессии, то он смог бы выкрутить её на полную.
Приведу пример того, о чем я говорю. На DVD Led Zeppelin группа исполняет на телевидении в Копенгагене версию «Dazed and Confused», которая меня всегда пробирала. Прямо перед вторым куплетом Джимми начинает выдавать горстку скребущего шума на пару секунд, и это прямо на сто процентов «усилковая» версия Роберта Джонсона. Когда Джонсон делал такого рода вещи, это был самый сильный звук, который он мог создать, используя просто акустическую гитару и микрофон. И когда Джимми делает это, он делает самый сильный звук, который он мог сделать в тех условиях, в которых находился.
Когда у тебя есть видение, как у Джимми, то, думаю, это и есть цель. Сделать все настолько сильным, насколько можете это сделать.
Джимми Пейдж: Но это не была просто мощь — для нас так же была очень важна атмосфера. Мы хотели создать атмосферу настолько густую, чтобы её можно было резать ножом. Наша цель была сделать музыку, от которой бы мурашки по спине шли.
Вы оба гитаристы, которые продюсируют? Что для вас значит продюсирование?
Джек Уайт: Как ты сказал раньше: наличие видения того, что ты хочешь сделать. Я изначально боялся, что слишком много контроля будет выглядеть слишком эгоистично: «Автор песен — Джек Уайт, продюсер — Джек Уайт, гитара — Джек Уайт» и так далее. Но всё это свелось к моей вере в то, что я знаю, что хочу получить, и просто было более эффективным сделать это самому. Не хотелось целый час обсуждать с кем-нибудь то, что я хочу сделать. Я просто хотел сделать.
Джимми Пейдж: Вот именно, не так ли? Кому нужен кто-то еще, вовлеченный в процесс? Даже если и не прав…
Джек Уайт:…по крайней мере это моя ошибка.
Джимми Пейдж: На самом деле, я должен сказать, что даже если ты не прав, Джек, то мы обязаны всегда помнить, что художник не бывает неправ!
Есть еще кое-что необычное, общее для вас обоих: Zeppelin написали множество великих риффов, хуков и тем, но при этом редко делали то, что я называю, шаблонным припевом. В самых больших хитах цеппелинов — «Stairway to Heaven», «Kashmir», «Over the Hills and Far Away» — нет припевов. Тоже самое можно сказать про множество крутейших песен White Stripes, таких как Seven Nation Army» и «Blue Orchid». Это было намеренно?
Джимми Пейдж: Да это было сделано специально. Мы хотели, чтобы каждая часть песни была важной, и в ней было движение. Не было нужды в каждой песне искать защиту в крутом припеве. Если ты выделяешь одну часть песни, то она делает банальной остальную музыку.
Джек Уайт: Насколько я могу судить, рифф, например, в цепелиновской «The Wanton Song», — это и есть припев. Он может длиться полтора часа, а я буду полностью захвачен и доволен. Это так сильно и четко, что никогда не будет скучно.
Джимми Пейдж: В душе слушателя рифф может взять на себя функции припева. Когда это происходит, то вся песня целиком становится одним большим припевом. Идея гипнотического риффа в качестве главной движущей силы музыкальной пьесы существовала давно, говорим ли мы о корневом блюзе или музыке ближневосточных и африканских культур.
Есть ли пример музыки, который бы вы для себя могли отметить, как своего рода платоновский идеал великой песни?
Джимми Пейдж: Пикассо однажды сказал, что картина никогда не закончена. Я что-то похожее ощущаю по отношению к музыке. Есть выступления, которые, когда я их слышу, могут пробудить во мне множество эмоций, но я не могу назвать что-либо совершенным.
Джек Уайт: Хорошо звучит. Соглашусь с Джимми.
Глава 6
«ОНИ НАМ СКАЗАЛИ, ЧТО МЫ ЗАНИМАЕМСЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ САМОУБИЙСТВОМ…»
Была зима 1971 года, и у руководителей Atlantic Records от предчувствий голова шла кругом. В тот момент они ждали от Led Zeppelin новый альбом, который согласно предварительным докладам был их лучшей работой, по слухам — круче некуда, и как раз к Рождеству.
Однако, хорошее, в связи с праздниками, настроение на лэйбле быстро улетучилось, когда Питер Грант, грозный менеджер группы, сделал изрядно леденящее объявление. Группа, сообщил он, решила, что у их четвертого альбома не будет названия, не будет упоминания о группе на конверте пластинки, никаких логотипов звукозаписывающей компании или каталожных номеров, никаких имен музыкантов.
