Свет - [25]

– Что значит планировала? Ты что, планировала сегодня нас угробить?

Ольховская посмотрела на нее, прикусив губу, потом нерешительно сказала:

– Может, вернемся в машину?

– Нет, – сухо ответила Яна, продолжая настороженно смотреть на нее.

– Хорошо.

Евгения прислонилась к автомобилю, и девушка сделала то же самое, держась, впрочем, от босса на безопасном расстоянии. Поднявшийся теплый ветер гнал тучи на север, стали видны редкие звезды, и луна проливала свой ровный серебристый свет на люпиновое поле.

– Видишь ли, – нарушила молчание Евгения, – мне очень нравится, как ты работаешь…

– И потому ты решила меня убить? – грубо прервала ее помощник.

– У тебя было не больше шансов погибнуть, чем когда ты переходишь дорогу на «зеленый».

– Неужели?

В голосе Яны прозвучал скепсис, но тут она вспомнила, как давно читала в какой-то книжке, что с сумасшедшими лучше не спорить – от этого они делаются более раздражительными и непредсказуемыми. «Надо попытаться сделать вид, что я ей верю, а потом, возможно, удастся заговорить ей зубы и удрать», – подумала она.

– Расскажешь об этом подробнее? – сказала девушка вслух.

Евгения вздохнула.

– Это трудно объяснить. Но поверь, этот эпизод был полностью инсценирован. За рулем машины, которую мы обгоняли, сидел Алекс, а навстречу ехал Панин. Мы все в прошлом году занимались экстремальным вождением. А у меня это вообще когда-то было самым сильным увлечением… Обочина с левой стороны дороги широкая и гладкая, просто ночью этого не видно, и в том месте, где мы поравнялись с Сергеем, широкий заезд.

– Это звучит как безумие! – не выдержала Яна. – А если бы это оказался не Панин? Дорога ведь не частная?

– Не частная, но мало популярная, особенно ночью. И потом, мы подготовились: с обоих концов отрезка в двадцать километров были инсценированы ДТП – таким образом, чтобы никто не проскочил в течение тех пяти-семи минут, что были нам нужны.

– Те машины на обочине, – вспомнила девушка.

– Да, – ответила Евгения. – Сразу после того, как мы проехали мимо, они перегородили проезд. И то же самое с другой стороны. Никаких боковых съездов, развязок на этом участке нет, все было вполне безопасно.

– Безопасно, – автоматически повторила Яна. – Безопасно? Да мы с ним разминулись на ладонь! Разве это можно просчитать?

– Как видишь, можно, – в голосе Ольховской появилась грустная усмешка.

Яна повернулась и посмотрела на нее: девушка стояла, опираясь руками о крыло автомобиля и низко опустив голову, пряди длинных волос свисали, закрывая лицо. Что-то было нелогичное, странно дикое во всей этой ситуации, но какой задать еще вопрос, чтобы небо и земля снова вернулись на свое привычное место? И тут все ее недоумение и шок внезапно сами собой выразились в двух простых словах:

– Но зачем?!

Евгения медленными рассеянными движениями заправила пряди волос за уши и обернулась к помощнику. При первом же ее движении Яна резко отступила на шаг, и Евгения замерла в той же позе вполоборота к девушке, одной рукой чуть опираясь на машину.

– Видишь ли, я уже сказала, что ты мне нравишься…

– Что? Не помню…

– Да? А, ну да, нет… То есть… да, но…

Обе девушки, совсем запутавшись, настороженно посмотрели друг на друга.

«Она слишком правильная, чтобы покупать медицинскую справку… Но как тогда ей удалось пройти психиатра? А может, у нее вообще нет водительского удостоверения?», – самостоятельно текли мысли Яны, пока она смотрела, как ее визави нервно теребит кончики волос, подыскивая нужные слова. Наконец, Евгения произнесла:

– Я уже говорила вот это: мне нравится, как ты работаешь. Я долго за тобой наблюдала, присматривалась, но кадровое агентство не ошиблось: ты действительно прекрасный сотрудник. Не было ни одного поручения, которое бы ты не сделала вовремя и абсолютно безупречно. А ведь я поручала тебе дела, которые не каждому хорошему менеджеру по зубам. И еще прекрасный кофе – всегда к моему приходу… я помню, кому этим обязана.

Яна недоверчиво кивнула, ожидая продолжения.

– Мне очень бы хотелось, чтобы ты стала частью моей команды. Чтобы я могла на тебя во всем положиться, доверять тебе.

– Ты можешь полностью доверять мне, – Яна постаралась, чтобы это прозвучало не очень лицемерно.

Евгения сделала неопределенный жест рукой и тут же замерла, заметив, как девушка вновь инстинктивно отшатнулась от нее подальше.

– Яна, пойми… мне все нравится в твоей работе. Но я не понимала твоего поведения, когда мы ездили, например к детишкам в Рыбинское или к нашим старикам… Ты сразу делалась такой отстраненной, чужой. Тебя как будто все они очень злили, особенно эти несчастные, беспризорные дети. Я не могла понять, в чем дело, и знала лишь один способ это преодолеть.

– Какой же? Убить меня? – в голосе девушки прозвучала холодная насмешка; хотя она уже почти успокоилась, внутри нее только начинала по-настоящему разгораться злость.

Евгения смотрела на нее, как казалось, расстроенно, и остерегалась от совершения каких-либо движений.

– Попытаться сместить твою «точку сборки».

– Что?

«Так, все понятно, она наверняка что-то нюхает… или курит?», – с этими мыслями Яна внутренне подобралась, готовясь при необходимости резко отпрыгнуть в сторону. Не замечая ее напряженности, Евгения воодушевленно продолжила: