«Сверре» зовёт на помощь - [36]
Сопровождавший Крига младший офицер и один из матросов спустили в командный отсек переносный стальной сейф, полученный в адмиралтействе по распоряжению Деница.
Криг построил команду лодки на палубе.
Оглядел всех.
Еще с сорок первого года, когда лодкой командовал Гутенбергер, он знал в лицо каждого.
Тогда, упоенные первыми победами, они были совсем другими. Розовая сытость наливала щеки. Презрение к миру и смерти светилось в глазах. Это были германцы, воспитанные для боя и для победы. А сейчас... Где подтянутость, бесстрашие, готовность к самопожертвованию? Где улыбки, молодцеватость, остзейский морской шик? Почему лица угрюмы, взгляды мрачны, тела мешковаты?..
Поднять настроение! Вздернуть их на дыбы! Немедленно! Сейчас!
Криг шире расставил ноги на покачивающейся палубе.
— Матросы! Фюрер и родина вложили нам в руки карающий меч. У нас на борту торпеды страшной разрушительной силы. Сегодня мы выходим в море на свободный поиск. Нам доверено первыми испытать это оружие в боевых условиях...
«Какие тут, к черту, условия... кайтенс...» — пронеслось в голове, но он продолжал:
— В этот трудный и славный для отечества час мы должны быть жестоки и беспощадны. Мы должны без колебаний идти вперед за фюрером и бестрепетно смотреть в глаза смерти. Только и только это приведет нас к победе над многочисленным и хитрым врагом. Фюрер вложил нам в руки меч, выкованный нашими замечательными инженерами. От удара, который мы нанесем, зависит судьба войны. Вы должны помнить это. Хайль!
— Зиг хайль! — без особого воодушевления отозвался строй.
Подводники уже давно наслушались геббельсовских басен о чудо-оружии, которое должно круто повернуть войну к победе, но которого все не было.
Три торпеды с неполностью снятой консервационной смазкой холодными болванками лежали на стеллажах в первом отсеке.
И способ вздернуть команду на дыбы был тоже. Спрессованный в бандероли по две тысячи фунтов стерлингов, он лежал в стальном ящике в командирском отсеке.
И сейчас он, Ханно Криг, пустит его в ход.
— Наш выход в море настолько ответственен, что командование платит за него высокое вознаграждение. В любом случае, успешным или нет будет рейд, каждый из рядовых членов команды получит по две тысячи английских фунтов стерлингов. Офицеры — по две тысячи пятьсот. Оплата будет произведена здесь же, на месте... Это понятно?
— Зиг! Хайль!
Теперь они ответили с большим воодушевлением и Криг заметил интерес, которым засветились их глаза.
Так. Главное сделано. Настроение поднято. За две тысячи самой твердой валюты в мире каждый из них постарается сделать невозможное. Две тысячи — это же десять тысяч добрых рейхсмарок — целое состояние для любого человека!
Теперь надо поддержать настроение.
— Всем по сто пятьдесят граммов рому! — отдал распоряжение Криг своему помощнику.
В полдень «У-81» миновала Гельголанд и взяла курс на Шетландские острова.
В этот же самый день, вечером, когда из ворот лагеря Заксенхаузен выкатились два тяжелых грузовика с парусиновым верхом, командир охраны блоков восемнадцать и девятнадцать Курт Ханш отдал распоряжение расстрелять оставшихся сто двадцать четыре человека, по приказу эсэсовцев занимавшихся производством фальшивых денег и подложных документов. Распоряжение было выполнено быстро и четко.
Утром 26 апреля старший помощник доложил Кригу о караване судов, направляющемся к берегам Франции.
Криг прошел в командный отсек и взялся за рукоятки перископа.
Воздух был мутен от влажности. Серая зыбь заволакивала пространство моря морщинистым муаром. Линия горизонта едва намечалась слабой свинцовой чертой. И там, на этой линии, темными прерывистыми штрихами рисовались корабли каравана.
С такого расстояния трудно было определить класс судов и состав боевого охранения. Но караван был значительным. Криг насчитал одиннадцать темных полосок.
Погода благоприятствовала атаке. В пределах небольшой видимости авиация сопровождения была слепа. Только охотники, охранявшие караван, могли засечь лодку гидрофонами. Но и это зависело от опыта акустиков. Шумовое поле, создаваемое тяжелыми транспортами, было куда более мощным, чем шум винтов У-81. Все это Криг прикинул буквально за несколько секунд.
Так произошло в сорок первом. Корабли сопровождения слишком близко держались тогда к авианосцу «Арк Ройял». И Гутенбергер воспользовался ошибкой. Он подошел на предельно возможную дистанцию и с полутора кабельтовых дал залп двумя носовыми. Англичане забили тревогу, когда торпеды уже прошли половину боевой дистанции. Слишком поздно они заметили их...
— Шифровку гросс-адмиралу! — приказал Криг радисту. — «Одиннадцать двадцать две. Атакуем вражеский караван в районе Аутер-Силвер-Пит. Голубой тюльпан». Все.
Когда радиограмма была передана, Криг определил курс и скомандовал погружение.
На среднем ходу лодка пошла на сближение с караваном.
Акустик внимательно слушал море. В наушниках гидрофонов, усиливаясь с каждой минутой, водопадами шумели винты больших кораблей.
В одиннадцать сорок семь лодка вышла на траверз3 каравана.
— Перископная глубина! — вполголоса приказал Криг.
Сжатый воздух зашипел в трубопроводах. Торпедисты застыли у аппаратов. Глухое напряжение царило во всех отсеках.
Стоит в комнате набитый книгами шкаф, у него есть тайна: он может перенести человека в любое место и время. Вместе с отцом Андрей отправляется в Африку, потом, уже один, попадает то к Тому Сойеру, то в бело- казачью станицу, то в сражающийся Сталинград.
Повесть о мальчике, волею случая оказавшемся на маленьком необитаемом островке в Тихом океане. В ожидании спасателей герой повести переживает ряд приключений, проявляя незаурядное мужество и находчивость.
Повесть Н. А. Внукова «Один на один» печаталась в журнале «Аврора» 1982, №№ 5, 6.Рисунки В. Бертельса.ОТ АВТОРА: «…Я читал много о всяких робинзонадах, но эта поразила меня неожиданностью. Мне захотелось во что бы то ни стало увидеть героя.И вот Саша Бараш передо мной — худенький, невысокий, застенчивый. Рассказывает медленно, обдумывая каждое слово. А я смотрю на него и с трудом верю, что передо мной — современный Робинзон.Три вечера он рассказывал мне, как жил на острове. Я записал его рассказ в толстую тетрадь.
О ребятах, чье детство было опалено войной, о тех, кто, несмотря на совсем юный возраст, старался помочь взрослым в их борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Художник Иван Иванович Харкевич.
Автобиографическая повесть писателя Николая Андреевича Внукова рассказывает о его последнем школьном лете, о первом жестоком бое, в который довелось попасть ему и его вчерашним одноклассникам. Семнадцатилетние мальчики воюют как герои, а в перерывах между боями пишут письма матерям и вспоминают, как бегали купаться, танцевали на школьных вечерах и ходили в горы за кизилом. Солнечные дни детства, мирная жизнь ещё так близко — и уже так бесконечно, невозвратно далеко… И взрослая жизнь смотрит на них суровым взором войны.Пронзительно простые, далёкие от всякого пафоса строки повести навсегда остаются в памяти.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
На одной из планет Дальнего Северо-Запада Галактики расположено государство с пышным названием «Великая Независимая Консульская Республика Корона». Под твердой рукой Венценосного Консула экономика не то чтобы процветает, но исправно снабжает население всем необходимым. Недра планеты богаты редчайшим ископаемым – креофитом. Его экспорт главная статья валютных доходов государства, но вот случилось страшное – похищено огромное количество этой драгоценности.Все силы правопорядка, невзирая на должности и квалификацию, брошены на поиски.
Научно-популярная военно-патриотическая танково-линкорная фантазия.Из журнала «Смена» № 13, 1924 г.Фотографии PHOTO-NEWS.
Что если на похожей на Землю планете будут сосуществовать две расы людей кардинально отличающиеся по продолжительности жизни, как, например, люди и эльфы у Толкиена? Очевидно, что образ жизни, мысли и цели у этих рас также будут различными. Почти наверняка долгожители станут использовать «экологичные» и «безотходные» технологии (возможно магию), а технический прогресс, стремительно меняющий привычную среду обитания и характерный для общества «обычных» людей, вероятно, будет совершенно неприемлем с точки зрения их более «живучих» и дальновидных соседей.
«Иду я по полю, а на меня из-за угла танк выворачивает!» Смешно? А если правда? А если за таким поворотом целый мир с танками и тиграми? Мир не отличимый от нашего, тень нашего мира на мироздания, перепутье миров, мировая свалка. А если в такой мир случайно завернет простая медсестра Маша? А если обратно вывернуть не получится?
Фанфик по Star Wars. И так всё уже про… потеряно. Немного подвинуты канонные события по хронологии. Начало повествование начинается сразу после Мустофара. Схватка с учителем окончилась для Дарта Вейдера плачевно. И теперь, в больничной палате, приходит в себя совсем другой человек, а может быть и не совсем другой. Совсем рядом такая загадочная и не исследованная Далёкая Далёкая Галактика. Сколько тайн она хранит, сколько секретов можно узнать, если взглянуть на неё со стороны. Вот только как до них дотянуться?ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ АВТОРА. Это некоторое переосмысление канонных событий.
Дело происходит в отдаленном будущем, спустя тысячелетие. Молодой человек, окончивший школу, оказывается на планете, пережившей ядерный апокалипсис. Неожиданно у него появляется возможность изменить ход событий, предотвратить катастрофу. Получится ли, и чем закончится попытка?