Сверхзадача - [20]

Он поднялся, пустил холодную струю и стоял под ней до тех пор, пока не начал дрожать в ознобе. Посмотри, Юму, сколько ты можешь выдержать. Ты привык к теплу, и, если холодная вода не сведет тебя с ума, значит, ты парень надежный, не неврастеник.

Он выдержал, даже без крика. Но потом наступила слабость, такая, что теплый воздух в сушилке, казалось, поднимет и закружит его как пушинку. Веки смыкались сами собой. Да, теперь спать. И без снотворного. Завтра продолжит…

Надо бы подняться в командный салон и установить, как там очутился Шарик. Любопытно, даже очень. Но усталость оказалась слишком велика, и Гилл завернул в коридор, где размещались спальни.

«Бедняга Сид», — подумал он, толкнул первую от входа дверь и тут же отскочил, с ревом помчался вдоль по коридору — с кровати Сида на него ощерилась багровая маска высохшего, как мумия, лица Нормана.

Юму, охваченный ужасом, спрыгнул со своей ступеньки, перепутал ниточки спиралей. Матово поблескивающие стены стальной тюрьмы многократно усиливали безумные крики, боль от ушибов, отчаяние запертого в клетке животного.

— Я не знал… Не мог знать… Забыл, совсем забыл, — бормотал он, содрогаясь от рыданий полчаса спустя, сжавшись в комок на постели в каюте Эдди и затыкая себе рот одеялом, чтобы не повторилось все сначала.

Спасительный сон не наступал, приходилось вести тяжкую борьбу с осатаневшим от ужаса Юму, подавлять нараставший страх, путавший и рвавший наложенное с таким трудом равновесие спиралей, стремительно толкая его к потере сознания. Ценой неимоверных усилий воли Гиллу удалось удержаться на краю этой бездны, разгладить сведенные судорогой мышцы.

Большой кусок поджаренного на костре мяса, который держал в руке Эор, казался самым соблазнительным за всю его жизнь. По запекшимся коричневым краям текли струйки из сырого нутра. Если откусить, два ощущения сольются воедино — божественный вкус и желание получить еще кусочек, такова двуединая гармония желудка. Юму проглотил слюну и облизнулся. Эор всегда давал ему мяса, поступит ли он так же и на этот раз?..

Великолепный кусок. Что же делать? Если протянуть руку, Эор может сердито отдернуть мясо: то, что приглянулось другому, становится желанным для тебя самого. Юму удивился ясности своих мыслей в тот момент, когда перед самым его носом маячил такой лакомый кусок. Но если сделать вид, что тебя он не интересует, тоже плохо. Эор подумает, что Юму сыт, и вонзит в мясо зубы: нет, это невыносимо! Он снова глотнул слюну и будто невзначай пододвинулся к Эору, к мясу. Эор не обращает на это внимания, он смотрит в другую сторону. Юму не видит даже, куда: его взгляд прикован к заветному куску, приближаясь, тот словно растет в размерах. Еще мгновение и… О ужас, Эор поднимает руку ко рту и сам впивается в мясо зубами…

В лаборатории Бенса мало интересовались сновидениями, имеющими источником не человеческий мозг, поскольку все подопытные обезьяны были рождены в неволе. Бенс утверждал, что, коль они не знают ничего, кроме клетки, все равно это искусственная среда, деформирующая психику. Поэтому содержание сновидений не имеет значения, следует интересоваться только психикой. Если она отклоняется от нормы, значит, либо где-то в процессе трансплантации допущена ошибка, либо мы имеем дело с особенностью взаимовлияния внутренних факторов, индивидуальных свойств данной особи…

— Плевать мне на твои доводы, Бенс! — проворчал Гилл. — Я сыт ими по горло, а умру от голода.

Он сорвал станиолевую крышку с очередной банки консервов. Банка громко щелкнула — этот звук забавлял Юму и после, — предложила свое содержимое. Юму недоверчиво понюхал, затем брезгливо поморщил нос. Запах был один, а вкус другой. В памяти опять возник восхитительный кусок поджаренного мяса с бледно-розовыми струйками сока. Жаркое так и не попало к нему в рот, поскольку он проснулся и тут же вспомнил, что в последний раз ел еще позавчера, возле дальнего костра охотников. Пища была куда хуже той, что привиделась во сне, но если бы хоть та…

Аквариум с белковыми водорослями уничтожен радиоактивным излучением. Он так и думал. Ничего, он разведет новую плантацию, для этого нужна только сноровка и время, а запаса консервов хватит надолго, хоть на полгода… Но в этом-то вся беда! Когда он отведал содержимое из первой банки, желудок тотчас же запротестовал. Нет, консервы не испортились, облучение тоже не проникло сквозь защиту контейнера. Дело было совсем не в консервах, а в желудке Юму. Рискнуть есть насильно? Это может вызвать рвоту или того хуже, понос. Запросив противоположный полюс спирали, Гилл получил ответ: Юму никогда не ел того, к чему испытывал отвращение. Возможно, со временем он привыкнет к новым вкусам и к пище в коллоидном состоянии, но пока возможность голодной смерти вполне реальна. В качестве последней попытки он попробовал сгущенное молоко. Оно показалось тошнотворно сладким, пришлось разбавить водой. Теперь в животе переливалось более двух литров жидкости. Кажется, калорий и белков хватит на несколько часов, а если заставить Юму допить, то и до завтра. Но все равно это не выход, нельзя жить на одном молоке, необходимо как-то добыть мясо. Хотя бы такое, какое слопал Эор. Удивительно, до чего навязчиво это сновидение! Настойчивость естества? Но не беда, не будем пугаться. Юму имеет право на то, чтобы чувствовать себя лучшим образом. Гилл обязан сделать все возможное, чтобы добиться!