В чём дело? Йэф сломан? Или у энгэ есть неизвестная сверхзащита? Или… это вовсе не энгэ! Но как такое может быть?! Только у негаллюцинирующих мозг работает в том режиме, который позволяет им пользоваться энтропами. По сути, эти устройства безобидны, они не более чем проводники для мозговых волн, у обычных людей совершенно безопасных. Но энгэ «разрушают» реальность взглядом и поэтому, в частности, свободны от влияния г-модуляторов. Так как же обычному человеку удалось применить энтроп? Это ведь невозможно! Если только… некий неведомый злой гений не изобрёл новую версию разрушителя!..
Всё это пронеслось в сознании за миллисекунды и было похоже на сжатый до состояния одного слова абзац. Информация в смертельно опасной ситуации менялась сама, и менялась практически до неузнаваемости форма её восприятия. Ринат втянул йэф и, резко вскочив, кинулся на здоровяка с энтропом. С грохотом повалившись на деревянный пол, они покатились вбок, пока не упёрлись в стену. Преступник размахивал руками, сжатыми в кулаки, бил наугад; у Рината было явное преимущество в этом «споре», и он быстро успокоил противника парой точных сильных ударов в голову.
Поднявшись на ноги, мужчина устало выдохнул и, не глядя на стоявшего позади с йэфом наизготовку Серёжу, сказал:
– Товар можно забирать.
Сергей как-то странно посмотрел сначала на свой йэф, потом на валяющегося без сознания лже-энгэ, покачал головой – его любимый жест – и передал по связи:
– Объект захвачен.
– Может, Ефимцев чего напутал с этими своими исследованиями? – предположил Серёжа.
Доценко с Ибрагимбековым сидели в кафешке «За углом», которая и правда находилась недалёко от полицейского участка, где они работали.
– Да мне как-то всё равно, – мрачно ответил Ринат. – Я знаю одно: по вине этого… кхм… деятеля моё счастье находится на грани полного краха. И это не считая сегодняшней заварушки…
– Ну, к последнему он напрямую отношения не имеет. – Серёжа потряс в воздухе початой банкой пива.
– Напрямую – нет. Но если бы не благое устремление этого героя, я бы, может, жил себе и бед не ведал. Лида, опять же…
– А что не так с Лидой? У вас же всё было чики-пуки.
Ринат нахмурился и замолчал. Какое-то время он размышлял, отвечать ли на вопрос друга, а потом, собравшись с силами, всё-таки заговорил. Признаваться в таком очень неприятно, но надо излить душу, иначе станет ещё хуже.
– Лида целыми днями пропадает в галломирах. Если бы она работала, проблем бы поубавилось. Но она ж домохозяйка… убеждённая.
– М-да…
– И ещё я подозреваю, что у неё завёлся любовник, – из тех, из выдуманных.
Серёжа покачал головой.
– Да, неприятно… Но ты не падай духом, Ринь! Всё образуется.
– Мне бы твою уверенность.
– Знаешь, жизнь в галловремена, когда все поголовно ходили с этими штуками в башках, – Серёжа пальцем показал на голову, – тоже была не сахар.
– Но теперь-то она даже на сахарозаменитель не тянет, – изрёк Ринат и приложился к своей банке «Седого пивовара». – Хоть пиво научились делать, и на том спасибо.
– Ты ещё про футбол забыл.
Ринат только отмахнулся.
– Хотел бы я встретиться с Ефимцевым, – после некоторого молчания заявил Ибрагимбеков.
– Зачем это?
– Для начала узнал бы, зачем на самом деле он придумал йэфы. Вот ведь, человек попал в историю, создав нейтрализаторы. Их даже назвали по первым буквам его фамилии. Свезло парню, скажи? А что эти йэфы собой представляют? Один точный выстрел – и не такой, как все, исчезает. Энгэ, отключённый от мозговых волн, дематериализуется, между ним и природой как бы ставят нерушимую преграду. Торжество жестокости. Чем не мечта нацистов?
– Куда это тебя понесло? – удивился Серёжа.
– Не верю я, что тут всё чисто, – продолжал между тем Ринат, всё больше распаляясь. – Наверняка у этого Ефимцева был какой-то свой хитрый план…
– Типа?
– Типа передать власть таким же, как он. Или заработать много денег. Деньги… – медленно произнёс Ринат. – Всё упирается в них. Вот и мой брак упёрся.
– А мне кажется, ваша с Лидой проблема отнюдь не в деньгах, – не согласился Серёжа.
– В чём же тогда?
– В несочетаемости личностей.
– Философ, блин. И ты туда же, поучать. Одна поучает, другой поучает…
– Пойдём лучше проветримся – уже давно сидим.
– Угу, – буркнул Ринат, – щас.
Он допил банку одним большим глотком, смял её и бросил на пол. Робот-уборщик тут же подхватился, поднял кусок металла, закинул в себя и переработал, выделив небольшое количество энергии для кафешки.
Ринат опустил в купюроприёмник банкноту и приложил палец к сенсору. Посчитав, сколько мужчина был должен, машина втянула деньги. Из соседнего отверстия показались купюры. Едва ли не выхватив их у бездушного механизма, Ринат почему-то ощутил отчётливую неприязнь.
«Чёртовы деньги», – скользнула в не слишком трезвое сознание змейка-мысль.
Но куда без них? А платят в полиции неплохо, особенно за сверхурочную работу, как её называют оперативники, за задания, связанные с нейтрализацией отступников энгэ.
«Приходится рисковать жизнью. Но ведь любой человек каждый день занимается этим: идя по городу, садясь в метро, летя в мобиле, да просто просыпаясь! “Жизнь – это долгая дорога к смерти”», – вспомнил он фразу одного писателя.
