Сверхскорость (роман) - [38]

Последним сюрпризом стал сам "Кухулин". Он покоился в огромном открытом ангаре, удерживаемый на месте электромагнитами. По форме он не напоминал ни перевернутую чашу челночного корабля, ни стройную иглу атмосферного флайера. Вместо этого я увидел перед собой длинную корявую палку с усеченным конусом на одном конце и маленькой сферой на другом.

- Машинное отделение, грузовой отсек и жилая сфера, - послышался в моих наушниках голос Дэнни Шейкера.

Корабль был гораздо больше, чем мне показалось на первый взгляд. На поверхности маленькой сферы обнаружились выпуклости и темные провалы - иллюминаторы и люки.

- А где же место для груза? - удивился я. - Вы что, крепите его снаружи?

Шейкер рассмеялся - смехом, знакомым мне еще по Эрину.

- Иногда я жалею, что мы не можем крепить его там. Все, что ты видишь между конусом машинного отделения и жилой сферой - это эластичная мембрана, собранная у жесткой оси-колонны. Когда "Кухулин" загружен полностью, он напоминает огромный надутый шар с маленькими наростами на противоположных сторонах. И пока распределишь груз для полета - можно рехнуться. Но я не думаю, что в этот раз ты с этим столкнешься.

Мне стоило бы задуматься над тем, откуда он это знает. Ведь доктор Эйлин настаивала на том, что цель нашей экспедиции должна оставаться в тайне. Но я тогда об этом не подумал, а сразу ударился в расспросы:

- А как вы приземляетесь? Здесь же нет места для отражателя.

- Совершенно верно. "Кухулин" никогда не приземляется. Это корабль для глубокого космоса.

- А как вы тогда грузитесь?

- С помощью грузовых катеров. Видишь их?

Теперь, когда он показал мне, я увидел. Каждый нарост на центральной части корабля представляя собой маленький кораблик, округлую скорлупку, лепящуюся к центральному стволу.

- Но у них тоже нет отражателей.

- А они им и не нужны. На большинстве Сорока Миров слабая гравитация. Исключение составляют Антрим и Тайрон, а на поверхность этих газовых гигантов мы никогда не садимся. На всех других планетах притяжение не превышает сотой доли притяжения Эрина. И это хорошо, ибо в противном случае доставка грузов с них была бы невозможна.

Пока я задавал вопросы - а их у меня накопилась сотня, если не больше, - мы добрались до того, что Дэнни Шейкер называл "жилой сферой". С близкого расстояния было видно, что ее поверхность, издалека казавшаяся просто серой, была покрыта паутиной швов, царапин и вмятин.

- Ничего удивительного, - сказал Дэнни Шейкер. - "Кухулин" ничем не отличается от других кораблей. Он стар. Стар и изранен. Он построен задолго до Изоляции и немало пережил.

- Но почему мы не строим тогда новые?

- Хороший вопрос. Мы вернемся к нему, когда у нас будет больше времени, идет?

Его голос звучал совершенно естественно, но мне почему-то показалось, что он не хочет говорить со мной на эту тему, не обсудив ее предварительно с доктором Эйлин. Странное дело, с каждой милей, что мы удалялись от поверхности Эрина, у меня росло ощущение того, что баланс между жизнью на планете и жизнью в Сорока Мирах предельно неустойчив. Изоляция становилась все более реальным и ощутимым фактом, не туманным преданием, но вопросом жизни и смерти. Пока я жил с матерью на берегу озера Шилин, мир казался мне надежным и безопасным. И теперь я узнаю, что Эрин жив только благодаря тому, что созданные еще до Изоляции космические системы еще работают, хотя с годами ветшают все больше и больше.

И интерьер "Кухулина", когда мы наконец вышли из входного шлюза и сняли скафандры, только подтверждал это. Помещения, где я впервые познакомился с экипажем, были чистыми и содержались в порядке. Но все здесь носило следы долгого использования. И, пожалуй, можно было добавить еще, что сама команда походила в этом отношении на корабль.

Познакомившись на Эрине только с двумя членами экипажа, я не знал, чего мне ожидать от остальных. Капитан Шейкер и Том Тул были полной противоположностью друг другу: ширококостный хриплый спорщик Том Тул и спокойный, изящный Дэнни Шейкер.

Остальные космолетчики оказались не менее разнообразными.

- Это Патрик О'Рурк, - представил мне Шейкер первого из выстроившихся перед нами мужчин. - Патрик и Том Тул - мои правая и левая руки. Они обеспечивают порядок на корабле, пока меня здесь нет. Если что, Джей, обращайся к ним. Так, это - Шин Вилгус, Коннор Брайан, Уильям Сэйндж, Дональд Радден, Алан Кирнен, Шимус Стерн, Дагал Лини, Джозеф Мунро...

В основной состав экипажа кроме Пата О'Рурка и Тома Тула входило еще девять человек. После третьего я начал путаться в их именах, хотя некоторых - особо выдающихся - запомнил. Дональд Радден был так толст, что я не мог понять, как он только таскает свой вес (хотя, если подумать, в невесомости это должно быть, несомненно, легче, чем на Эрине). Шин Вилгус даже не притворялся, что рад встрече со мной, и все время бросал на меня злобные взгляды.

Здороваясь, все они хрипели так же страшно, как покойный Пэдди Эндертон, но Роберт Дунан в этом отношении переплюнул всех. Каждый вдох заканчивался у него приступом кашля. Дэнни Шейкер был, похоже, единственным и неповторимым исключением: космолетчик со здоровыми легкими. Темноволосый гигант Патрик О'Рурк поразил мое воображение - я еще не видел таких огромных людей. Да и остальные ненамного уступали ему ростом. Том Тул, который поначалу показался мне таким высоким (дюйма на два выше дяди Дункана), оказался среди них чуть ли не самым низкорослым.