Сверхоружие Скарпанога - [9]

Труднее всего на свете – ждать неприятностей. А то, что они будут, Оптимус-Крайн ничуть не сомневался.

Он вышел из здания станции и посмотрел на небо. Большое зеленоватое солнце Ней клонилось к горизонту. Скоро наступит ночь. Но ночь на Нее не страшна. А вот та, которая вскоре опустится на Галактику, принесет с собой много бедствий. Опять в межпланетном пространстве начнется сражение между уничтожителями и защитниками, сражение долгое, изнурительное, кровавое. Еще бы! Ведь на кону стоит власть над Галактикой. Для защитников она означает возможность мирно трудиться и творить добро, для уничтожителей – повелевать, насаждая повсюду власть их злобного предводителя Скарпанога, сея зло, разрушения и смерть.

Отойдя на несколько шагов от здания станции, Оптимус-Крайн еще раз взглянул на небо и покачал головой. Так не бывать же этому! Пока он способен дать врагу отпор, пока жив хоть один защитник, этому не бывать.

Из ближайшей рощицы на небольшой антигравитационной платформе вылетел Микул и крикнул:

– Оптимус-Крайн, куда это полетел защитник?! Он так торопился, что даже не стал со мной разговаривать. А ведь я придумал, как экономнее буксировать астероиды на заводы по переработке полезных ископаемых.

– Все это хорошо, малыш, – рассеянно сказал Оптимус-Крайн. – Вот только, понимаешь, какое дело… Думаю, тебе нужно немедленно отправляться на Землю. Причем, это лучше сделать именно сейчас, не откладывая.

– Почему?! – у Микула вытянулось лицо.

– Потому что, вероятно, снова начнется война.

– С кем?!

– С кем же еще? С уничтожителями.

– Но ведь вы их прогнали. Они ушли и не собирались больше возвращаться. В прошлый раз они получили, они хорошо получили по загривкам…

– Видимо, недостаточно. Мне кажется, мои предчувствия верны, и уничтожители возвращаются.

– Тогда, – гордо выпятил грудь Микул, – прошу зачислить меня добровольцем в отряд по борьбе с уничтожителями. Уж я им…

Оптимус-Крайн грустно улыбнулся.

– Нет, малыш. Слишком опасно. Кроме того, война – это не только героизм и подвиги. Это страдания и смерть, это жестокость. Дело даже не в том, что ты маленький, а в том, что уничтожители – такие же трансформеры, как и мы, защитники. Ни один человек, каким бы сильным и быстрым он не был, не может сразиться с трансформером. Он неминуемо потерпит поражение. Так что, малыш, отправляйся на Землю и возвращайся, когда кончится эта война. Ты слышишь меня?

– Слышу, – тихо пробормотал Микул. – А как же Никта, Гард?

– Они останутся здесь и станут охранять станцию. У них будет очень много дел и обязанностей. А в бой им тоже идти рановато.

– Но почему? Ведь я хочу…

– Ну, вот что, – в голосе Оптимуса-Крайна зазвенел металл. – Я приказываю тебе немедленно пройти к приемнику ноль-перехода. Слышишь? Выбирай! Либо ты сейчас сам отправишься на Землю и будешь ждать там, пока не закончатся военные действия, либо ты сделаешь это под конвоем. И тебя сдадут с рук на руки правительству Земли. Что ты выбираешь?

– Хорошо, – сквозь слезы ответил Микул. – Я отправляюсь на Землю.

– Ну, вот и ладно, – сказал Оптимус-Крайн.

Секунду подумав, уже более мягким тоном он добавил:

– Ты хороший мальчик и понимаешь, что иначе нельзя.

Микул молча вскарабкался на свою антигравитационную платформу и полетел к зданию координационного центра.

Оптимус-Крайн смотрел ему вслед, пока платформа не скрылась в здании, а потом отправился к морю.

Итак – война. Неизбежно будут жертвы. Войн без жертв не бывает. Горько, потому что туда, откуда нет возврата, как правило, уходят самые лучшие.

По крайней мере, лично он сделал все, чтобы Микул в этой войне уцелел. А там уж – как судьба сложится.

Оптимус-Крайн прошелся по берегу моря, остановился у воды и вдруг понял, для чего ушел из здания станции. Он хотел остаться наедине с собой, чтобы привыкнуть к мысли, что война уже началась. Потом, через полчаса, он станет таким, как нужно, – холодным, расчетливым командиром, готовым, не дрогнув, послать своих солдат в самое пекло, и тогда уже некогда будет о чем-то жалеть, с кем-то прощаться.

Эти полчаса были нужны ему, чтобы заранее проститься со всеми, кого он потеряет в этой войне, будь это люди или защитники…

Он снова посмотрел в сторону базы и увидел, что к ней на полной скорости летят Гард и Никта. Они так спешили, что даже не заметили его.

«Ага, значит, они тоже узнали, – подумал Оптимус-Крайн. – Ничего. Они настоящие защитники, хотя и младшие воины. Они все поймут правильно, они хорошо знают, что приказ есть приказ».

Он прошелся еще немного по берегу и вдруг понял, что уже внутренне собран и думает так, как нужно. А это означало, что следующие полчаса можно будет употребить с большей пользой. Например, для того, чтобы потренироваться.

– Трансформируюсь! – крикнул он и, подпрыгнув, мгновенно принял боевую форму. Появившимся в руке длинным блестящим мечом Оптимус-Крайн со свистом рассек воздух.

Все было великолепно! Тело слушалось его идеально. Берегитесь, Скарпаног и остальные уничтожители!

И, тем не менее, следующие полчаса он потратил на отработку ударов и всевозможных приемов воздушного боя. Только убедившись, что тело его действительно в великолепной форме, Оптимус-Крайн направился обратно к станции.