Сверхновая. F&SF, 2004 № 37-38 - [23]

На кухне она приготовила кофе, по обыкновению отказавшись от негромких предложений дома помочь ей. Рут уже пыталась убедить техобслуживание заглушить этот шепчущий голосок, но безуспешно.

— Мы не можем отключить мозг дома, — сказал ей техник. — Это было бы нарушением правил.

— Я не прошу отключить мозг, — ответила Рут, — только голос.

Техник покачал головой. Вне сомнения, у него зуб на пожилых людей вроде нее. Когда сам уйдет на пенсию, его взгляды изменятся, но пока это не решало ее проблему.

Он опять покачал головой.

— Мозг дома должен работать на случай какой-либо непредвиденной ситуации, — сказал он ей. — А вдруг вы упадете?

“Неужели это так страшно?”, — подумала Рут.

Но вслух ничего не сказала. Просто смирилась — стараясь игнорировать попытки дома потакать каждой ее прихоти. Рут знала нескольких пожилых людей, которые попались в эту ловушку. Она будет сама о себе заботиться, иначе — конец.

Потягивая кофе, она включила телестену. Все каналы кричали об одном и том же: тру-эйджеры, сторонники идеи “истинного возраста”, снова разбомбили поселок для пожилых, на этот раз в Хьюстоне; на орбите продолжается подготовка к предстоящему запуску “Исхода”. Ничего интересного. Она включила изображение тропического леса и допила кофе, глядя на яркие растения и давно исчезнувших птиц.

Выключив стену, Рут вернулась в спальню, чтобы застелить постель, но обнаружила, что опять забыла заблокировать домовой компьютер — и он уже обо всем позаботился. Внезапно на глаза навернулись слезы, как иногда с ней случалось, и она не стала их сдерживать. Дала себе в волю выплакаться, лежа на узкой постели, но когда около пяти начало светать, сказала про себя: “Перестань валять дурака, старушка.” Глянув в зеркало, заставила себя улыбнуться и начала готовиться к самому важному дню, к своему 145-му дню рождения.

Скоро приедет Селия. Наконец-то приедет Селия. Эта мысль ее взбодрила.

Селия появилась только в одиннадцать. Увидев из окна, что машина, на ветровом стекле которой под дворник был подсунут красно-желтый однодневный пропуск, уже подъезжает к крыльцу, Рут решила еще раз убедиться, что в доме полный порядок. Она оставила чашку из-под кофе на столике и теперь поспешно отнесла ее на кухню, но в остальном все просто сияло. На стулья были одеты только что отглаженные ситцевые чехлы, дом всосал все пылинки до одной. С кухни доносились аппетитные запахи. Дверной звонок звонил, звонил и звонил, а Рут просто стояла в гостиной и слушала. Она так давно не видела Селию; ей хотелось немного растянуть предвкушение встречи.

— В дверь звонят, — прошептал дом, как будто она сама не слышала.

— Ну, открывай.

Рут шагнула вперед, будто желая сама открыть дверь, чтобы встретить Селию у порога, но вдруг ее охватила внезапная нерешительность. Что она скажет? Но прежде чем что-то пришло в голову, компьютер бесшумно открыл дверь, и перед ней предстала Селия.

— Мамуля! — воскликнула Селия.

— Селия, дорогая, — сказала Рут. — Сколько же лет прошло!

Селия с шумом ворвалась в комнату. Из ее рук посыпались свертки и пакеты — как же она все это донесла? — потом они крепко обнялись, смеясь и болтая наперебой. Следом за Селией вошел худой бородатый мужчина и осторожно закрыл дверь.

— Пахнет чертовски здорово, — сказала Селия.

— На кухне остывает домашний фруктовый пирог. А Флоренс, — моя соседка, знаешь? — позволила мне нарвать цветов у нее в саду, чтобы сделать тебе приятное. Это так мило с ее стороны.

Рут глубоко вздохнула и улыбнулась. Последовало короткое молчание. Все трое смотрели друг на друга с улыбкой. Незнакомец — ведь Селия не говорила, что приедет не одна — нагнулся, чтобы собрать упавшие пакеты.

— Ну, — сказала Рут, отступив на шаг от Селии. — Дай же мне на тебя посмотреть.

— Да нет, лучше ты мне дай на тебя посмотреть! — засмеялась Селия, оборачиваясь и улыбаясь молодому человеку. — Это Бен, — сказала она. — А это Мамочка-Рут.

Бен что-то сказал, но Рут не слышала его слов. Ее внимание было приковано к молодой женщине. “Селия!” — подумала она, и слезы снова навернулись ей на глаза. Она смахнула их ресницами, чтобы они не мешали ей смотреть на Селию, которая выглядела чудесно. Просто великолепно: высокая и стройная, в просторном блестящем черном одеянии, словно летящем вокруг изящной фигуры; продолговатое лицо раскраснелось от волнения, темные раскосые глаза сияли. Селия, ее пра-правнучка! Густые темные волосы, такие же черные, как и одежда, или даже чернее, с единственной седой прядкой, спадали на плечи. А эта улыбка, которая не изменилась бы, даже если бы все остальное в ней переменилось, если бы Селия наконец, наконец повзрослела. Сколько же Селии лет? Тридцать пять? Сорок? Она сказала:

— Ах, Селия, ты выглядишь замечательно.

— Мамочка! Я пытаюсь познакомить тебя кое с кем.

— Бен. Конечно, Бен, — улыбнулась Рут.

— Очень приятно, миссис… — Бен пожал протянутую руку.

— Просто Рут.

— Очень приятно, Рут. Я столько слышал о вас.

— Ну, а я о вас совсем ничего не слышала.

— Ма-амочка! — сказала Селия.

— Садитесь, — пригласила Рут. — Расскажите мне обо всем. Прошло чертовски много времени, не так ли? Семь лет! — Вы знаете, — сказала она Бену, — я практически одна вырастила Селию. Ее мать…