Сверхновая американская фантастика, 1996 № 08-09 - [23]

— Правда? — Энни почувствовала, как ее рот расплывается в улыбке. — Правда? Ребенок для меня и Зива?

Рейчел положила руку на плечо Энни:

— Ты хочешь ребенка?

— Все хотят ребенка!

Но Энни не сказала Зиву. Хотя сама не знала, почему.

Зив объявил Энни, что сменил замок.

— Теперь никто кроме нас не может войти в дом. Замечательно, правда?

— Даже Рейчел не сможет войти?

— He-а, единственный ключ, у меня.

— Можно мне?

— Посмотрим, о'кей? Может на следующей неделе, если будешь себя хорошо вести.

Энни опустилась на диван.

— На вашей планете есть ключи?

— Они не нужны там.

— Расскажи историю о твоей планете, Зив.

— Только не начинай сейчас…

— Ну, пожалуйста.

— Ох… хорошо. Ладно.

Он сел рядом, откинув в сторону одеяло и подушку. Энни положила голову на его плечо, и он начал рассказывать, рассеянно теребя пуговицы ее блузки.

— Ну, никаких ключей и замков у нас нет. У всех есть теплое жилье и много еды. А если кто-то хочет пожить некоторое время со своим другом, никто не возражает. И все гуляют под теплым солнышком, смотрят на зеленое небо, пушистые синие деревья и улыбаются друг другу.

— А колокольчики?

— Да, цветы которые звенят на ветру как колокольчики, — он вспомнил крошечные бабушкины колокольцы, которые звенели от малейшего ветра. И мы можем полететь на нашу луну, когда захотим, и там, конечно, есть большой парк с каруселями.

— И «Американские горки», сонно прошептала Энни.

— Да, и «Американские горки», и «Чертово колесо», и «Водяные горки» — все как здесь, только больше. Кругом разноцветные огни. Так и сияют, а кататься можно совершенно бесплатно.

— А вечером…

— Вечером мы разлетается по домам и ложимся спать. У каждого есть отдельный дом. Никто не может тебя выгнать на улицу.

Энни спала. Он посмотрел на нее с растущим раздражением.

Потом однажды вечером Энни вдруг захотелось в кино.

— Кино? Ради бога! Ты же знаешь, что проспишь весь фильм!

— Пожалуйста, Зив.

Он слишком мягкосердечный, вот в чем дело. Энни, конечно, заснула, прямо посреди автомобильной погони. Он долго тряс ее — им предстояла долгая прогулка до дому. Завтра среда. У нее свободный день, а ему рано вставать.

По дороге Энни, зевая, выдала следующее:

— Рейчел говорит, у меня будет ребенок.

— Черт! — Он остановился под фонарем и посмотрел ей в лицо. — Ты шутишь, да? Ты меня дурачишь?

— Нет, это правда, правда! Ты рад, Зив?

— Ты просто должна от него избавиться, вот и все.

— Избавиться? Нет!

— Слушай, я не хочу ребенка!

Но она упрямилась.

— Ну и что. Я хочу!

Зив больше не пытался сдерживаться:

— Глупая кукла! Куда мы его денем, в любом случае?

— Дети маленькие! Места хватит!

— Как можешь ты, умственно отсталая, ухаживать за ребенком?

Энни уже плакала. Сама — большой ребенок.

— Ты можешь помочь, Зив. Будешь рассказывать ему свои истории. Будет хорошо, Зив!

Он закрыл глаза. Позже он гордился, что не ударил ее.

— Уходи, — сказал он тихо.

— Уходи? Куда, Зив?

— Все-равно куда.

Она не двигалась. Зив постоял минуту и пошел — она за ним. Он был вынужден, в конце концов, пуститься бежать и скрылся в темный переулок, чтоб оторваться от нее.

Ей будет полезно провести ночку на улице. Пусть узнает что это такое, через некоторое время Энни перестала его искать, и он пошел домой. Растянувшись на кровати, он чувствовал, как заполняет собою квартиру. Его мысли затерялись в синих деревьях и цветах, звенящих от дуновения ветра, и он заснул.

Энни смотрела на часы под каждым фонарем. Они показывали девять два-ноль, потом-девять три-ноль. Показывали девять с чем-то очень долго.

Она нашла гамбургерную и зашла туда — в туалет.

— Здесь работает Зив? — спросила она.

Но никто не знал Зива. Она сидела там, пока на нее не стали оглядываться. Тогда Энни вышла и опять начала искать. «Если у меня будет ребенок, я буду матерью», — повторяла она себе. «Матери ничего не боятся». Часы показывали два-пять-два, когда она свернулась калачиком в глубокой нише у церковной двери и заснула. Часы показывали шесть-три-четыре, когда ее там нашел полицейский и привез домой. Рейчел уложила ее в свою желтую кровать.

Когда он проснулась, был день. Она услышала голос Рейчел.

— Это ее жизнь, — говорила она. — Но ей так трудно приходится.

Энни услышала гулкий рокот. Она поднялась с постели и вошла в гостиную посмотреть, что это.

На диване сидел мистер Демал.

— Тебе лучше? — спросила Рейчел. — Я принесу чай.

Она поднялась и вышла на кухню. Энни осталась наедине с мистером Демалом. Ей хотелось сказать: «Вернись, Рейчел, не хочу я чаю», но она промолчала.

Мистер Демал подвинулся:

— Садись, Энни.

Энни села на низкий стул с синими и белыми полосками.

— Я слышал, твой инопланетянин оставил тебя ночью на улице, — сказал он. — Это не очень мило с его стороны, как ты думаешь?

Энни задумалась. Нет, решила она, не очень. И удивилась этой мысли, потому что Зив был хорошим. Но он сделал плохой поступок.

— Думаешь, надо было ему это делать, девочка?

Она покачала головой:

— Мне это не понравилось.

Рейчел вошла с подносом. На нем стояли чашки с чаем, сухарики, сахар, молоко, и половинка лимона. Мистер Демал добавил молока себе в чай; Рейчел выдавила лимон над своей чашкой. Осторожно Энни положила сахар себе и взяла сухарик.