Сверхновая американская фантастика, 1995 № 03 - [33]
— Мы поговорим об этом, когда я вернусь, — сказал Гэдриан.
«Если ты найдешь меня», — подумала Тетчи, но в ответ она только кивнула.
Гэдриан поднялся. Рука его метнулась к одной из татуировок на груди и швырнула в воздух сгусток голубого света. Тот вырос в мерцающий портал. Подарив ей еще один благодарный взгляд, он шагнул через порог. Портал тут же закрылся за его спиной, превратившись в сноп голубых искр, будто в костер подбросили свежее полено.
Тетчи обвела взглядом выжженный холм, затем двинулась в обратную сторону, в Берндейл. Она бродила по его мощеным улицам, одинокая фигурка среди огромных зданий, скорее дальний родственник стен и фундаментов, чем тех, кто спал внутри. Ей вспомнилась мать, когда она оказалась у «Коттс Инн» и остановилась возле конюшни, перед сараем, где они с матерью жили все те годы.
Наконец, когда на горизонте уже розовел рассвет, она вернулась обратно на вершину холма, где в первый раз повстречала татуированного. Ее пальцы погладили кору старого уродливого дерева, затем она шагнула к каменной глыбе и остановилась с ее восточной стороны.
Не совсем правда, что больше ей не увидеть дня. Она могла это сделать, но только единожды.
Тетчи так и не сошла с места, когда взошло солнце и поймало ее, и тогда две каменные глыбы остались стоять на вершине холма сбоку от старого корявого дерева, — одна высокая и одна поменьше. Но самой Тетчи там не было, — она отправилась к своим родителям, легкий светлый дух ребенка. А вся неуклюжесть и неприглядность осталась позади, в камне.
ДВАДЦАТЬ СВЕТОВЫХ ЛЕТ СПУСТЯ
Джеймз Типтри-мл.
НЕПРИМЕТНЫЕ
ЖЕНЩИНЫ
Перед вами один из знаменитейших рассказов Элис Шелдон, завоевавшей несколько «Хьюго» и «Небьюла» кряду под псевдонимом «Джеймз Типтри-мл.» Получать эти премии приходили доверенные лица, и довольно долгое время писательнице удавалось мистифицировать публику. Раскрытие истинного лица Шелдон и бурные споры о специфике ее творчества в середине 70-х — теперь уже легендарный скандал в благородном семействе фэнов.
Впервые я заметил ее, когда наш самолет «Мексикана 727» шел на снижение над островом Косумель. Выхожу я из туалета, а тут как тряхнет, и я прямиком к ней на колени. Торопливо извинившись, я смутно различил очертания двух женских фигур. Ближняя из них кивнула мне в ответ, а вторая женщина, помоложе, никак не отреагировала и продолжала смотреть в иллюминатор. И я направился дальше по проходу, без всяких эмоций. Чистый ноль. Так бы ни разу о них и не вспомнил.
В аэропорту Косумеля по обыкновению царила неразбериха. Повсюду сновали янки в пляжных костюмах, а мексиканцы, будто переодевшиеся к званому обеду, являли собой спокойствие. Сам я уже немолодой янки и оделся как надо для рыбной ловли. Как только мне удалось выловить из круговерти свои удочки и рюкзак, я побрел по летному полю. Мне нужно было отыскать летчика чартерных рейсов. Некто Эстебан согласился довезти меня до отмелей Белиз в трехстах километрах к югу.
Пилот Эстебан оказался индейцем майя ростом в четыре фута, девять дюймов, с кожей медного оттенка. Держался он сурово и торжественно, как и подобает индейцу майя. Та «Сессна», что была предназначена мне, оказывается, где-то застряла, эта «Бонанца» зафрахтована до Четумаля.
Ладно. Четумаль на юге, не смог ли бы он довезти меня до Белиз после того, как высадит остальных? Эстебан мрачно согласился и добавил, что это вполне возможно, если другие пассажиры не станут возражать.
К нам приблизились те, кто собирался лететь до Четумаля. Две женщины, постарше и помоложе — дочь? — неторопливо шли по гравиевой дорожке, окаймленной юккой. Их чемоданы с двумя отделениями фирмы «Вентура» были такими же аккуратными, небольшими и бесцветными, как и сами хозяйки. Никаких проблем. Когда пилот спросил, согласны ли они взять и меня, мать спокойно ответила: «Да, конечно», даже не взглянув на нового попутчика.
Думаю, именно в этот момент мой внутренний детектор впервые чуть слышно щелкнул. Когда эта женщина успела внимательно рассмотреть меня и решить, стоит ли ей лететь со мной дальше? Я не придал этому значения. Паранойя долгие годы не приносила мне никакой пользы, но старые привычки нелегко побороть.
Когда мы поднимались в самолет, я отметил, что фигуру девушки вполне можно было бы назвать привлекательной, будь в ней хоть искорка страсти. Но чего не было, того не было. Пилот Эстебан аккуратно сложил серапе и уселся на него. Потом огляделся и тщательно провел предстартовую проверку. Вскоре мы оторвались от взлетной полосы и взлетели над бирюзовой, студенистой, похожей на медузу, поверхностью Карибского моря. Нас подгонял упругий южный ветер.
Берег по правую сторону — это территория Куинтана Роо. Если вы не видели Юкатан, представьте себе серо-зеленый ковер огромных размеров, покрывающий чуть ли не всю вселенную. Безжизненная земля. Мы миновали белеющие руины Тулума, полосу шоссе, ведущего к Чичен-Итце, и полдюжины кокосовых плантаций. За ними по всей линии горизонта — только рифы и густые низкие кустарники — тот же пейзаж, что и четыреста лет назад, когда в этих краях впервые появились конкистадоры.
