Сверхдержава - [52]

Рихард Вагнер написал в одном письме: «Я нуждаюсь в тех, кто получает удовольствие, слушая мои произведения, которые для меня — жизнь, смысл существования. Мне важно знать: то, от чего они приходят в восторг, — мои страдания, моё безусловное несчастье. Пока мы живы, искусство не должно быть нам нужно, ведь оно начинается примерно там, где жизнь прерывается.

Никто из Верховного главнокомандования не знал, как произносится «Au Neua», но именно в этом посёлке на севере Лаоса, Уныа, они и разместили свой штаб. Генерала Фэйерстепса разместили в лаосском отеле «Роял». Правительство Лаоса ничуть не возражало: им было обещано пять миллиардов универсалов на восстановление инфраструктуры.

Среди немногих преимуществ Уныа (которых стало ещё меньше, когда Верховное главнокомандование решило основаться здесь) было то, что посёлок находился на границе Тайбару, на нейтральной территории, однако центр государств, город Тебихай, был в пределах досягаемости снаряда.

Прямо сейчас первый отряд наземных войск продвигался к столице. Прямо сейчас Фэйерстепс разговаривал по рации, громко крича в микрофон:

— Считаю продвижение наших войск невозможным без поддержки с воздуха! Осознайте это! Где же ваши хвалёные SS-20? Я хочу поговорить с главным маршалом авиации немедленно! Где-где он? В Австрии? Какого чёрта? Я так больше не выдержу… Тогда свяжите меня с тем, кто несёт за это ответственность! Да, pronto[36]!

Молчание.

— Кто это? Да говорите же! Капитан Мастерс? Нет, я вас не помню. Слушайте, капитан Мастерс, я приказываю вам немедленно направить к нам самолёты SS-20! Иначе полетят головы — в том числе и ваша, и самого маршала авиации! Конец связи.

Воды древней реки Санг-Ба быстро и стремительно проносились через ущелья, словно прорываясь из прошлого. Время от времени падали в воду осколки скал, размытых проливными дождями и разрушаемых корнями деревьев. Солдаты инженерно-десантного батальона были вынуждены сплавляться по этой реке, несмотря на то, что в последнее время она стала труднопроходимой. Санг-Ба поднималась на высоту двенадцати километров по склону Куоло Шань — одной из гор Гималайского хребта, находящейся во владениях Китая, и ещё примерно столько же тянулась вдаль, прежде чем впасть в изумрудные воды залива Тонкин и слиться с тёплыми течениями Южно-Китайского моря.

Поток Санг-Ба, никогда не отличавшийся безмятежностью, за последние несколько лет стал ещё более яростным, пополняясь ручьями тающего ледника горы Куоло Шань. Теперь в бурлящих водах крутились обломки скал, тела мёртвых животных, стволы деревьев.

Хлестал ливень, заливая с пыхтением поднимавшийся вверх по течению танко-десантный корабль с военным отрядом на борту. Это были войска передовой линии фронта. За ними следовали другие суда, которые было невозможно разглядеть за стеной дождя.

Течение ускорялось, продвижение замедлялось.

Внезапно кто-то громко завопил. В нескольких метрах впереди начался оползень, что непросто было разглядеть во мраке. Сначала вниз сместились плиты, затем в реку посыпались огромные валуны, послышались шумные всплески. Командование приняло решение высаживаться на берег. Мутно-зелёная вода покрылась бурыми полосами. Каменные плиты, сталкиваясь на поверхности, оттесняли теплоходы в стороны. Наконец якорь был сброшен, и десантное судно причалило. Сержант стал выкрикивать приказы о немедленной высадке на берег. Но не было нужды напоминать об этом — люди уже и сами выбрались на сушу. В потоке завертелось дерево, его почерневшие ветви оплели корабль. Одного замешкавшегося солдата перебросило через борт, будто рогами быка. Другие выстроились на берегу, опустив головы, как стадо животных, пытаясь закрыться от дождя.

Берег начал осыпаться, все в ужасе наблюдали за этим.

Корабль стало оттаскивать потоком. Капрал молниеносно запрыгнул внутрь и попытался сбросить ещё один якорь, но было уже слишком поздно. Отвалился большой кусок земли. Мгновенно сорвался первый якорь, и судно безвольно понеслось вниз по течению и быстро скрылось из виду, вместе с капралом на борту.

— Чёрт побери! И что будем делать теперь? — спросили несколько рядовых.

— Мы — силы вторжения! — ответил сержант Жак Барган. — Нам дан приказ атаковать Тебихай, и мы должны выполнить задание. Не забывайте об этом!

Отряд выстроился по двое, и они стали подниматься по канатной дороге. Дождь постепенно потерял силу и утих, где-то вдали выглянуло солнце, осветив растрёпанные ветром кроны лесных деревьев, облака уносились вдаль быстро, как в тропиках. Униформа высохла, сапоги перестали хлюпать. Солдаты запели:

Если вы поете, то буду петь и я,

Если вы, то и я, так же, как и вы,

так же, как и вы.

Если вы, то и я, если вы, то и я,

так же, как и вы.

Если вы, то и я, так же, как и вы.

Если вы, то и я, так же, как и вы.

Если вы, то и я, так же, как и вы.

Если вы, то и я,

если вы, то и я,

Ох, если вы, то и я, и гимнастёрка моя.

Никто не знал, почему они заканчивали песню такими словами. Но кто-то однажды спел именно так и счёл это забавным. За ним прониклись идеей и остальные.

«БЕЗУМЦЫ»: Психология выживания.

Способность к выживанию — одно из основных свойств энергии и различных молекулярных соединений. Стало быть, все мы подчинены этой силе, как и любой живой организм. Человечество развивается, волей-неволей вынуждено подчиняться взаимодействию атомов, молекул и организованной материи с окружающей средой. Энергия по своей природе нуждается в перманентной подпитке. Молекулы белков и дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), из которых состоят живые существа, призваны заполнять собой биосферу. Что создаёт чрезвычайно изменчивую, нестабильную биомассу.