Сверхдержава - [4]

Беседа велась о грозовых тучах, собиравшихся над холмами, в связи с чем Стромайер напомнил о законе электромагнитной индукции Фарадея. По его предположению, дисциплина, названная им «скрытой математикой», как раз изучает взаимодействие магнетизма и электричества.

Рэндольф Хэвен пространно предположил, что в какие-то дни недели электричества вырабатывается больше, чем в другие. Компания увлеклась обсуждением — все, кроме юного Берти Хейза, пристально смотревшего на Беттину Сквайр за соседним столиком. Эти дни весьма располагали к мыслям о свадьбах.

— Сегодня — вторник, тридцатое июня, — благосклонно сказал Клипинг, гладко выбритый и коротко стриженый человек приятной наружности. «Поднимите руки те, кто может сказать, что произошло в этот же день много лет назад?

— День рождения Фредерика Великого? — рискнул Паулюс Стромайер.

— Начало Диеты Червей? — Эмигделла Хейз.

— Изобретение пулемёта? — Рэндольф Хэвен.

Клипинг покачал головой:

— 1908 год. Тунгусский метеорит. Помните? Лес в Сибири. Комета. Произошло бы это пятью часами позже, Санкт-Петербург был бы стёрт с лица Земли, Разные объекты с завидным постоянством возникают из космоса и поражают Землю. Согласно вычислениям, на один из них стоит обратить внимание именно сейчас.

— Одна из причин, по которой Алекс полетел на Европу, — сказал Паулюс, взглянув на наручные часы. Он думал о своём сыне, находящемся в нескольких миллионах километров от Земли.

Тут зазвучала запись серебряных колокольчиков. Гости отвлеклись от еды и поспешно схватили новые бокалы с шампанским.

Донёсся ещё один серебристый звук — голос распорядительницы церемонии, Барбары Барбикэнди, слывшей лучшим организатором. Она радушно поприветствовала присутствующих и пригласила собраться на Церемониальной площади, выразив надежду, что погода по-прежнему будет соответствовать этому прекрасному мероприятию.

Раскат грома со стороны северных холмов словно подтвердил её слова. Сверкнула молния.

Толпы людей с осторожностью прокладывали путь по направлению к Церемониальной площади, где звучали торжественные мелодии. Теперь поп-группу сменил хор, состоящий из шести барышень, укутанных в белые мантии с головы до пят, олицетворяя собой воплощение непорочности.

Пока женщины стоя исполняли песню «Morning has broken, like the first morning», гости рассаживались на удобные стулья. К самым богатым приставили охрану. Габбо и Оббаги восседали на тронах в стороне от толчеи.

Когда все устроились и в зале воцарилось некое подобие тишины, поднялся тяжёлый занавес, за которым находился алтарь, увитый цветами. Перед ним находился архиепископ Байрон Арнольд Джонс-Симмс в малиновых одеждах, кажущийся смущённым, как и почти любой другой человек, оказавшийся в центре всеобщего внимания.

Он выступил на шаг вперёд и объявил своим глубоким, чарующим, успокаивающим голосом: «Дорогие собратья! Собрались мы здесь, чтобы стать свидетелями церемонии бракосочетания двух наших сограждан — Виктора Дё Бурсея, сына президента Евросоюза, и Эсмы Брэкентот, королевы ресторанного бизнеса».

Пока произносилась речь, вышеупомянутый Виктор появился в зале в сопровождении своего высокопоставленного отца. Увидев Дё Бурсея-старшего, некоторые присутствующие в знак уважения поднялись, спровоцировав колебание в массах. Постепенно и остальные последовали их примеру и, в конце концов, повинуясь стадному инстинкту, поднялись все. За исключением всё тех же Габбо и Оббаги. Наконец люди расселись по местам, и церемония возобновилась.

Архиепископ продолжил речь: «Известно многим из вас, что невеста была занята открытием своего нового ресторана — того, что первым расположился на пике Эвереста. Известно также, что за последние 24 часа погодные условия значительно ухудшились, так что наша дорогая Эсма вынуждена была остаться на Эвересте в ожидании перемены погоды и, тем не менее, она всё-таки решилась на запасной вариант — вместо неё в церемонии, каковую невозможно отменить, примет участие дублёрша (если можно так назвать). Наш стоический жених благосклонно согласился с таким решением. А вот и он, собственной персоной».

Покуда архиепископ говорил, электронный орган звучал всё мягче, пробираясь через пассажи Свадебного марша Вагнера. Скрытая вуалью особа в длинном платье («шлейф длиной двадцать метров!» — шептали осведомлённые дамы своим кавалерам) шла по проходу в сторону алтаря. Две молоденькие подружки невесты, раскрасневшиеся под пристальными взглядами собравшихся, следовали рядом.

Она поравнялась со стройной элегантной фигурой Виктора.

Дублёрша невесты не была человеком. Её поставили с завода Рено-Бурсей, который специализировался на производстве андроидов. В её пластиковом лице обнаруживалось сходство с находящейся в затруднительном положении Эсмой Брэкентот, из пластикового рта доносились звуки оцифрованного голоса Эсмы.

— Судя по всему, модель ALF-21, — тихо прокомментировал Оббаги.

Виктор Дё Бурсей взял андроида за руку и церемония продолжилась.

— Это такая форма машинного инцеста. С тех пор как их поставили на поток, — прошептал Паулюс Стромайер на ухо своему соседу, Барнарду Клипингу. — Говоря словами архиепископа, «все мы знаем: война между невежеством и мудростью давно была объявлена, в то время как вечная война между добром и злом всё ещё продолжается. Добро прижато к стене и рискует навсегда покинуть поле битвы. Но данная церемония — заведомо выигранное сражение».