Свенельд - [2]

СпутникиЛютауносят его труп.

Спустя три месяца. Терем стареющего воеводы Свенельда

Свенельд(слугам)

Я не желаю никаких забав!

Отправьте скоморохов в Киев-град!

Слуги уходят.

Как боль стучит в висках, но холод лба

Лишь смерть зовет! Я сам себе не рад!

И честью я, и правдою служил.

Мне Рюрикович был роднее дня!

Лил реки крови, всем не дорожил!

Был верным псом на страже, стол храня!

Вот помнится: три года день за днем

Приказу князя следую точь-в-точь,

Пересечен я осаждал. Огнем

Пылали земли уличей. И в ночь

Скакала смерть. Безумие войны!

И мертвые в полях, не видя сны,

Вонзали в небо взгляд стрелой глазниц,

А пленники дрожали, павши ниц.

Старуха, от смертей сойдя с ума,

Мне преградила путь. Раскрылась тьма.

Ее уста шептали, голос тьмы

Использует безумные умы:

«Удачлив ты, Свенельд, в делах войны.

Не мучают тебя о мертвых сны!

Достигнешь славы в битвах без труда,

Но час придет. И постучит беда

В твой терем, разбивая хрупкий мир.

И ты же сам расправишься с людьми,

Которым должен правдою служить,

Все изваляв в грязи из мерзкой лжи.

Но месть – костер, сжигающий дрова

Из трупов, даст покой тебе едва.

И убивая, будешь ты страдать

Все горше, как прозревший в правде тать!»

Вонзился меч в нее, смыв наговор.

Прошли года. Казалось, до сих пор

Старуха врет, но вот пришла беда.

Мой сын убит. Я жажду мести, да![5]

Но кто его убийца? Сын того,

Кого я воспитал. И для чего?

Чтобы Олег Древлянский растерзал

И плоть, и кровь мою, мои глаза?!

Мой сын! Я слезы сдерживать не мог!

Примчался к Ярополку со всех ног.

И рухнул на колени перед ним:

«Мой князь! Благословенны твои дни!

Ты справедлив в решеньях и делах!

Их часто прославляют на пирах.

Мой Лют, мой младший сын, убит в лесах

Земли древлян. И боги в небесах

Взывают к справедливому суду.

За эту правду я на смерть пойду.

Олег Древлянский должен заплатить

За то, что Люта он посмел убить.

Дед Игорь и отец твой Святослав

Таких бы не одобрили забав![6]

Я верностью своею заслужил,

Как княжеский слуга, я жизнь прожил.

Теперь прошу: убийцу накажи!

Не то я бесполезно прожил жизнь.

Законы предков нужно уважать

И кровь за кровь, и плоть за плоть забрать!

(Вздыхая после короткой паузы.)

Ответил князь: «Свенельд! Мне Люта жаль!

Сердца скорбят. Наполнила печаль

И княжеские думы до краев,

Насытив ядом горя горечь слов!

Олег Древлянский – брат мне. Не проси

Такие просьбы выполнить – нет сил!

Я не могу на смерть его послать

И жизнь за Люта у него забрать!»

«Князь, – молвил вновь я, – знай,

Из года в год град Кия посылал меня в поход

То на Царьград, то в Бердаа, к Куре,

То жечь древлян в княгинином костре[7].

Героем Святослава воспитал,

Все знания войны ему отдал!

Стонал Саркел, Итиль. Каган хазар

Все потерял. Как буря и гроза,

Я и отец твой били по врагам.

Ромеи и болгары тут и там

Узнали силу россичей и мощь.

Лицевая рукопись. Свенельд и Святослав…

Никто, казалось, им не мог помочь.

И только печенеги их спасли,

Напав на Киев, войско отвлекли.

И князь на время бросил Доростол,

Спасая Киев и великий стол![8]

Воевода Свенельд говорит со Святославом на днепровских порогах

Что говорить? Прости меня, глупца!

Считал я сыном твоего отца!

Был страшно горд победами его.

И горевал, оставив одного

Днепровские пороги обивать.

Но кто мог знать, скажи мне,

Кто мог знать?!

Что Куря – печенег его убьет?!

Я этого не ведал наперед.

Что испоганит труп его вином?![9]

Но все же точно знаю я одно:

Будь Куря близко, я б его убил!

И точно бы за князя отомстил!

Так дай и мне покоя, Ярополк!

Взываю к мести я, Перун наш бог!»

«Свенельд, – ответил князь, взгляд отведя: —

Кровавых жертв не знал я отродясь.

Хоть и живу я верою отца,

И славлю Перуна как мудреца

Военного искусства. Не по мне

Русь обращать и к мести, и к войне!

Мне бабка Ольга со святым крестом

Хвалила веру в Иисуса в то,

Что нужно ближних и врагов прощать.

К добру людей без устали взывать.

Я брата не убью. Не Каин я.

Прости Олега. Он – моя семья.

Пойми: отец и мать одни у нас.

И отступись, ведь это мой приказ:

Прости и дальше верно нам служи.

Аврам Исаака чуть не отдал жизнь

По воле Бога! Против жертв людских

Бог христианский, он не из таких!

Посланец от Оттона прискакал,

Дела зовут[10]. Ведь власть нам на века

Олег и Рюрик дали. Весь наш род

Восславят летописцы наперед.

Я слыть убийцей брата не хочу!

Прости, Свенельд! И я тебя прощу!»

Молчание в помещении.Свенельдзанимает трон в зале приема и мрачно оглядывает просторную комнату.

И этот христианин! Из года в год

Число подобных на Руси растет.

Забудут скоро Рода, Перуна,

Сварога. Наступили времена

Беспамятства, бесславия. Война

Теперь и Ярополку не нужна.

Зачем ему дар славы, что Олег

Снискал у врат Царьграда и навек

Восславил племя россов? И зачем

Со Святославом мы носили шлем?

Под Доростолом Сфенкел умирал,

Преслав оставив чудом? Жизнь – игра.

И для чего Икмор погиб в тот раз,

Когда его прикончил Анемас?![11]

Старею я. Мне, видно, не понять.

Дух новых поколений не принять!

Но это и не нужно. Мне нужна

Лишь месть. И мысль о ней лишает сна.

(Обращается к воображаемому собеседнику.)

Ну, погоди, святоша Ярополк!

И берегись, Олег! Я знаю толк

В смертях. Ведь столько на моем веку

Их было. Оставаться начеку

Меня учила жизнь. И в этот раз

Я сделаю все сам, без лишних фраз!