"Сварщик" с Юноны - [53]

– Есть! – гаркнул бомбардир.

– Потом оставишь кого-нибудь за себя, пусть давление в котле только держит. А сам пулей сюда, будет для тебя как для пушкаря работенка.

Ерему словно ветром сдуло.

Следом приказ вестовому: – Радисту передать на "Марию" и "Авось" чтобы отошли и без команды в бой не вступали! – Вестовой исчез.

И в этот момент крышки пушечных портов фрегата полезли вверх. Но едва дрогнул первый как на "Юноне" прогремела команда капитана Хвостова: "Лево руля! Полный вперёд!" Судно, конечно, не прыгнуло подобно мощным катерам 21 века, слишком уж тяжело груженое, да и мотор слабоват.

Жахнул залп с фрегата. Одно ядро скользнуло по правой скуле нашей бригантины, едва начавшей поворачивать. Позже, после боя, меняли с пяток надломленных досок. Другое порвало паруса и плеснуло за бортом. А вот третье сломало бедро матросу. Больше, по счастью попаданий не случилось.

До следующего залпа "Юнона" вывернуло носом на фрегат, резко сократив площадь прицеливания и прошла около пары десятков метров. Что оказалось полной неожиданностью для бомбардиров противника. В целом довольно метких, ибо вторым залпом прежнее расположение "Юноны" накрыло ядрами густо.

Машина набрала обороты и "Юнона" пошла прямо на вражеский корабль, сокращая дистанцию. Резанов как артиллерист по прежней службе прекрасно знал и меня по ходу просветил, насколько трудоемко регулировать возвышение ствола чтобы изменить дальность стрельбы. Ну а для нас это выигранное время.

Ерема саженными скачками несся к носовой пушке.

– Заряжай книппелями! – скомандовал я. И, взбежав на мостик, перекрывая канонаду обратился к своим: – Братцы! Супостат думает что супротив него слабый маленький купчишка! И что ему с нами совладать раз плюнуть. Небось уже вино откупоривают чтобы обмыть как пустят нас на дно. Только одно они упустили – что мы РУССКИЕ! И что у нас есть что им ответить! Зададим жару супостату! – и с этими словами залихватски перемахнул на палубу перехватил ружье у слуги и кинулся к носовой надстройке.

Грохнула пушка Еремы, на фрегате затрещали мачты, обвисли паруса. Ещё выстрел, ещё и ещё.

Я выцелил офицера на мостике вражеского корабля. Сухо, словно кнут щелкнул бездымный выстрел, приклад лягнул меня в плечо – калибр всё-таки не маленький! – пуля-турбинка с визгом снесла наиболее опасного противника, властно посылавшего то матросов на реи, то солдат к бортам. А "Юнона" уже вошла в мертвую зону для вражеских пушек. Но вдоль бортов фрегата сгрудилась абордажная команда. Ерёма со-товарищи перезарядились и ударили по лакомой мишени картечью. Кровь, стоны проклятья.

"Юнона" сделала круг и застопорила ход вне зоны поражения ружейным огнем с фрегата, своим же стрелкам я щедро раздал новые пули. Которые отменно выкашивали бреши в рядах нападавших.

Радист" Юноны", следуя инструкции, отбил радиограмму: "Подвергся нападению фрегата "Санта Моника" под Французским флагом. Веду бой".

Тревожную радиограмму о начале боя приняла и Кончита.

Она уже хорошо понимала "резанку", Так называли радиоазбуку zaglaza по фамилии придумавшего её командора. Кончита схватила мелок и принялась торопливо записывать знаки на выкройках нового платья. Пусть портниха сердится, но сейчас бежать за бумагой и карандашом недосуг.

Торопливо, почти буква в букву записала принятые знаки короткого сообщения.

К счастью корабельный оператор был малоопытным, поэтому приняла почти без ошибок.

И тутже кинулась за Библией, чтобы расшифровать. На её счастье не успела этого сделать до следующей радиограммы. О Победном окончании боя с фрегатом. Которую тоже записала. И в задумчивости Глядя на последовательность символов вдруг поняла, что никакой это не шифр по Библии, а открытый текст. Сбегала за бумагой и карандашом.

Сначала прочитала первую радиограмму. И схватилась за грудь, сердечко страшно заколотилось – она ужасно испугалась за возлюбленного. И поэтому лихорадочно принялась переносить на листок вторую радиограмму. Из-за волнения получалось плохо. Несколько раз переписывала. Никак не могла сообразить, Что к чему.

Так бывает: человек смотрит на что-то и не видит.

Наконец прикусила губку, вскочила, походила туда-сюда успокаиваясь, вернулась к тексту. Осенило о чём идёт речь. прижала ладошки к щечкам! Ей захотелось тут же отстучать поздравления. Но она удержалась: всё-таки как-никак она ни какая-то там простушка или служанка – она девушка благородных кровей, умеет сдерживать порывы!

Я меж тем перезарядился, ждал подходящую цель, противник опомнился, люди отхлынули от бортов, полезли вверх паруса. Ереме только того и надо: книппели-то в достатке. Два выстрела и ещё две мачты рухнули, круша надстройки, накрывая парусами экипаж и абордажную команду. А у меня созрел новый план.

Чудовищный по мнению Резановавнутри меня, но иного способа гарантированно одолеть грозного врага и он не видел.

Когда противнику стало не до русских, "Юнона" подошла вплотную, матросы тупо облили из ведер борта фрегата нефтью и подожгли. Тушить такое ещё не умели, а скучившихся с водяными рукавами от помп на борту азартно поливал картечью Ерема.

На корсаре поднялась паника, команда кинулась на противоположенную сторону, где принялась прыгать за борт.