Свадьбы — не будет! - [10]

Эрл смотрел на происходящее, вытаращив глаза и открыв рот — но недолго.

— Это… это… ты… Ты! — пальцы его, скрюченные, точно ощутили горло соперника, сжались в кулак, а пылающий яростью взгляд, лесным пожаром оббежав весь зал, впился во что-то — или в кого-то — метрах в двух от него. — Ты!!!..

Гости удивленно оглядывались, но уловив, куда тыкал светлейший перст, скорее отводили глаза или отворачивались. Меньше знаешь…

Со старухи в белом клетчатом платье можно было лепить скульптуру «Офигения в Блэкмайне»[11].

Она ахнула, расширила глаза, побледнела, попыталась встать, запуталась в подоле, налетела на кого-то, некстати оказавшегося рядом, хлопнулась на место, впилась сверлящим взором во влюбленную парочку, и пальцы ее вдруг ожили, зашевелились, как лапки паука вокруг неудачливой мухи. Опомнившись, старуха спрятала руки под стол, подалась вперед всем телом и, затаив дыхание, напряглась и замерла, будто силясь пройти сквозь невидимую стену.

Показалось гостям, или и впрямь в сияющем воздухе поплыли эфемерные серебристые искры?..

Но не успели они присмотреться или спросить у соседей, видят ли они то же, что все остальные, не говоря уже о том, чтобы испугаться или удивиться, как всё закончилось. Искры пропали, свет потускнел, а старуха, задыхаясь и хрипя, навалилась грудью на стол, усыпанный ритуальными плодами и овощами, и замерла, точно лишившись сил.

В тот же миг Эссельте вырвалась из объятий Друстана и повернулась к взбешенному эрлу со сладкой улыбкой.

— Милейший Бриан! Как я счастлива тебя видеть — ты просто не можешь представить! Как хорошо найти тебя рядом именно тогда, когда ты нужен мне больше все людей на Белом Свете!

— Я?.. — опешил вельможа от внезапной, как цветочный горшок на голову, сбычи мечт, отступил на шаг, но от влюбленной девушки так просто было не сбежать.

— Ты, кажется, очень хотел получить от меня обручальное кольцо?

— Я…

— Так получи же! — прорычала принцесса, схватила его за руку и с силой, точно забивала гвоздь в крышку гроба врага, надвинула на палец золотое кольцо с россыпью фиолетовых камушков.

Ошарашенный Бриан несколько секунд переводил взгляд с кольца на Эссельте и обратно — и вдруг всё понял.

Издав отчаянный вопль, он вцепился в кольцо, силясь стянуть — но с таким же успехом он мог попытаться оторвать себе палец.

— Ты!.. Вы!.. Ты!.. — разрываясь между страхом, яростью и пиететом, эрл искал и не находил подходящих слов — и вдруг обмяк. Лицо его приняло мечтательное выражение, а взор забегал по лицам гостей в поисках одного-единственного человека, уготованного ему магией. — Где же ты, любовь моя?..

— Я здесь, мой милый! — донеслось из толпы, и навстречу ему, раздвигая локтями огорошенных сельчан, выбежала и бросилась ему на шею старуха в белом клетчатом платье.

В свете масляных ламп на безымянном пальце ее левой руки тускло светилось золотое кольцо с россыпью фиолетовых камней.

* * *

— …ну а дальше? Что было дальше? — бледное лицо Друстана под встречным ветром горело румянцем, затмевающим краски рассвета, а рука обхватила Эссельте, бережно, но крепко, словно из опасения, что девушка внезапно может вырваться и пропасть. Но ни вырываться, ни тем более, пропадать принцесса не собиралась, и голова ее с растрепавшимися белокурыми волосами мирно покоилась у него на плече, точно ничего другого для счастья в жизни ей было не нужно.

Внизу на деревенской площади остались провожающие: рыжая молочница — снова невеста, но уже счастливого пастуха, и несколько сельчан. Эрла и ведьму они после девичника больше не видели — то ли те увлеклись подготовкой к созданию благополучной семьи, то ли попытками снять заклинание. Как бы то ни было, Эссельте на них зла не держала и желала им успехов в любом из начинаний — хоть и подозревала, что вероятность и того, и другого равна нулю.

— А дальше все было просто. Почти. Потому что я всё-таки боевой маг, а не какой-нибудь придворный чароплёт, который только этим и занимается, — гордо поигрывая пальцами на посохе, продолжил Адалет. — Я настроил посох на тебя и подготовил заклинание иллюзии. Как только настал нужный момент — активировал, и вместо Эссельте ты увидел перед собой Ханну. Но только ты, и никто другой — и не думай, что это было раз плюнуть!

— Но я действительно видел… думал… хоть и не понял, как она вдруг очутилась… — смущенно забормотал гвентянин, и Агафон покровительственно похлопал его по спине:

— Есть много такое, брат Друстан…

Лекарь улыбнулся.

— А после этого ведьма увидела, что я обнимаю Эссельте, решила, будто что-то случилось с артефактом, и в панике принялась делать то, что… ну, это… с этим… как вы, маги, его называете?..

— Не буду утруждать спецификой, — хмыкнул маг-хранитель, — но в результате мы получили одновременное воздействие на энергетический модуль артефакта тремя потоками — что и было нужно, чтобы снять твое кольцо.

— А второе кольцо? Как оно оказалось на пальце старухи? — спохватился лекарь.

— В самом деле, как? — вопросительно запереглядывались друзья.

Царевна Серафима скромно потупила очи:

— Мне стало жалко ведьму. Столько усилий на создание семей для других — а о себе позаботиться некогда. И когда я увидела, как Селя надевает кольцо на палец Бриана, то подумала, что молодой красавчик-муж и собственный замок — достойная награда за труды на поприще бытовой магии длиною в жизнь. А остальное — быстрота и ловкость рук, и никакого мошенничества.