— И я, — подхватила она. — Целуй же меня скорее, целуй!
Ее руки уже стягивали с него рубашку, обрывая пуговицы. Ее желание росло. Они были в браке и любили друг друга — могла ли она отказать ему! Когда его язык стал пробовать на вкус ее соски, по ее телу прошла жаркая волна. Это было больше чем секс, чем примитивное желание. Держа ее властными руками, он приказывал:
— Люби меня!
— Дорогой, я люблю тебя…
Его рот исследовал все изгибы ее тела, руки ласкали грудь, пока она не почувствовала себя растворяющейся в неизбывной сладости ощущений. Она застонала.
— Ты не хочешь, чтобы я остановился? — глухо звучал голос Джейка.
— Нет, милый, я так счастлива.
Они медленно двигались в такт друг другу. Его глаза потемнели от страсти, и это заставляло ее сильнее прижиматься к нему. Огонь их сердец воспламенял тела. Дыхание их прерывалось, Эмбер вскрикнула, и Джейк что-то бормотал за порогом ее сознания… Наступила минута упоения друг другом…
Они долго лежали рядом, Эмбер не могла шевельнуться.
— Поспи немного, — предложил Джейк. Она любима, они будут счастливы!
Этой ночью они остановились в маленьком отеле. Он нежно держал ее в объятиях и долго глядел на ее обнаженное тело, будто желая навсегда запечатлеть его в своей памяти. Когда она призывно взглянула на него, Джейк сказал:
— Да, я хочу тебя и не могу это скрывать! Но я не хочу тебя утомлять. Завтра у нас будет тяжелый день.
Однако ей не хотелось думать об этом. Завтра есть завтра! А сегодня, сейчас Джейк любит ее.
— Я хочу любить тебя, Джейк, — робко сказала она.
— Но…
Но она прикоснулась к нему, и его глаза закрылись от наслаждения. Этой ночью она узнала о любви нечто, чего не знала прежде, потому что больше всего на свете ей хотелось доставить ему радость. И он дал ей больше чем наслаждение, он подарил ей любовь.
«Бо Риваж» был традиционным поместьем, наполненным духом почитания французской старины. Джейк и Эмбер ждали в тихом холле, гадая, захочет ли Сент-Оноре принять их. Казалось, ни Джинни, ни Лео не было поблизости, и Эмбер с облегчением вздохнула. Джейк сидел в безмолвии. Когда она взглянула на него, его лицо было пепельного цвета, а глаза — как горящие уголья.
— Мне страшно, — прошептала она, чувствуя, как холодок пробегает по спине.
— Монсеньор Сент-Оноре вас не примет, — объявила молоденькая девушка, представившаяся Джемаймой. Ее глаза виновато смотрели на них.
— Он должен сделать это, — отрезал Джейк.
— Нет, мистер Кавендиш, он очень болен и видится с людьми только по своему выбору, а вы даже не сообщили заранее о вашем визите.
— Скажите ему, что это касается Мэри и Каслстоу.
Девушка снова скрылась в глубине дома.
— Монсеньор Сент-Оноре побеседует с вами в саду. Идите прямо через заднюю зверь, — доложила на этот раз Джемайма.
Джейк схватил Эмбер за руку.
— Пошли, — резко сказал он.
— Мистер Кавендиш!
Джейк нетерпеливо взглянул на обеспокоенную девушку. Эмбер недоумевала: Джейк был будто сам не свой. Или наоборот — именно сейчас он был настоящий.
— Конечно, это не мое дело, — вежливо сказала Джемайма, — но ведь он умирает. Помните, пожалуйста, об этом.
— Вы очень преданы ему, — почти с вызовом заметил Джейк.
— Люди говорят о нем плохое, но миссис Джинни и мистер Лео знают, что это не так. Все это только слухи.
— Правда? Может, мы поговорим с вами позже, Джемайма? — И он заторопил Эмбер.
В небольшом саду их ждал человек, полулежащий в кресле. Его ноги были укутаны одеялом. Он был совершенно седой и тяжело кашлял. Хотя чувства Эмбер были противоречивы, она испытала к нему внезапную жалость. Она инстинктивно повернулась к Джейку:
— Не тревожь его.
— Без этого не обойтись.
— Но он, возможно, мой отец!
— Это еще не значит, что он достоин твоей жалости или уважения, — твердо ответил Джейк.
И, прежде чем она успела возразить, Джейк резко сказал Винсенту, с трудом поднявшему на них глаза:
— Я Джейк Кавендиш, а это моя жена.
Винсент внимательно посмотрел на них:
— Кавендиш из «Флейм Триз»?
Джейк коротко кивнул.
— Брат Каролины.
Казалось, старик не был удивлен резкостью его тона.
— Джинни говорила мне, что вы вернулись. Вы упомянули что-то о Мэри?
Джейк усадил Эмбер на стул и только тогда заявил без всякого вступления:
— Вы знаете, что Джинни не ваша дочь.
— Какого черта!.. — запротестовал старик. — Стюарт меня уверил в этом.
Эмбер переспросила:
— Стюарт?
— Мой шурин. Когда Мэри покинула меня, он о ней заботился. Он знает, что Джинни — моя дочь.
Эмбер больше не слушала объяснений Винсента.
— Стюарт… Вы имеете в виду Стюарта Брендона?
— Да, брата моей жены. — Винсент отпил немного воды и с удивлением следил за чередой чувств, отражавшихся на лице Эмбер. — Разве вы не знали? Моя жена была урожденная леди Мэри Брендон.
Она взглянула на Джейка, хотя внимание того было всецело поглощено Винсентом.
— Но у Стюарта не было сестры! — воскликнула она.
— По некоторым причинам не было — последние двадцать пять лет, — сказал Джейк.
— Никто даже не упоминал ее имени, — начала она.
— Старый граф и Стюарт были сражены побегом Мэри. Между ними был заключен негласный договор, что имя ее не будет упоминаться и все ее вещи уберут подальше от глаз, чтобы не огорчать отца.
