Суженый-ряженый - [23]

   То ли сжалившись над дочерью, то ли посчитав, что и в самом деле недостаточно четко высказал свою мысль, Николай Николаевич пояснил:

   -- Если тебе придется заботиться о муже, кормить его, ты заодно уж и о себе позаботишься.

   Ну, слава Богу! Логика все же обнаружилась. Прожевав салат, Таня взглянула на отца и кротким голосом спросила:

   -- Ты что, папочка, предлагаешь мне завести мужа, как детям заводят домашних животных, чтобы развивать у них, в смысле у детей, чувство ответственности? Только это хорошо в теории, а на практике...

   -- В принципе, Стасенька, мужья могут сгодиться и еще для чего-нибудь, -- сказал назидательно Николай Николаевич. -- И в теории, и на практике.

   Его реплику Таня оставила без внимания, продолжив тему домашних животных и воспитания у детей ответственности:

   -- Знаешь, пап, возможно, ты помнишь, что Лерина свекровь Майя Германовна преподает педагогику. Так вот, подобные теории она из года в год излагает своим студентам на лекциях и семинарах, а в жизни своему собственному сыну не завела даже хомячка.

   -- Ну, насчет хомячка я, пожалуй, ее понимаю, -- вставил Николай Николаевич, невозмутимо поглощавший свой бифштекс. -- Однако, если не ошибаюсь, у Макса все-таки была собака.

   -- Ньютон, -- подтвердила Таня, -- брат Агаты, он сейчас живет у родителей Макса. Правда, Ньютон не имеет никакого отношения к педагогическим теориям. Уговорив Леру купить щенка, Макс купил себе второго, чтобы иметь легальный повод чаще с ней видеться. Это было еще тогда, когда он был влюбленным в нее студентом.

   Неисповедимы не только пути Господни, но и блуждания нашего разума. Казалось бы, теперь, поговорив о чужих собаках, логичнее всего было вспомнить своего собственного несравненного Бартоломео. Однако перед Таниным внутренним взором предстал почему-то отнюдь не трогательно-складчатый очаровашка Варфоломей, а Глеб Захаров.

   Насмешливую улыбку на его красивом лице она увидела сейчас так же близко, как тогда, когда он подхватил ее на руки. В следующее мгновение картинка изменилась, и теперь уже эту весьма эффектную сцену Таня наблюдала как бы со стороны. Интересно, сколько соседей из своих окон видели то же самое? А бабушки, ангажировавшие лавочку на детской площадке? Если же кто-то из них узнал захаровскую "тойоту"... Господи! Естественно, кто-то узнал, потом они все вместе это обсудили и неминуемо пришли к однозначному выводу, чью именно постель той памятной ночью досрочно покинул возмутитель их покоя. И чтобы совсем никто не поделился своими мыслями и впечатлениями с ее отцом, когда тот возился во дворе с машиной?! О том, что именно ему могли наплести, лучше вообще было не думать. Идиотская ситуация!

   Бешеный вихрь Таниных мыслей даже замедлился, когда она осознала, насколько в действительности идиотская возникла ситуация. И конечно, ее следовало прояснить. По крайней мере относительно замужества. Вот только с чего начать? Ведь ходить вокруг да около можно до бесконечности. Впрочем, отец, кажется, испытывал аналогичное затруднение. Наверное, стоит сделать глубокий вдох и... как в омут головой.

   Таня глубоко вдохнула, потом выдохнула и обратилась к Николаю Николаевичу, который успел прикончить свой бифштекс и теперь примеривался к куску ветчины:

   -- Папочка, а что там с моей машиной? Ты ведь чинил ее довольно долго?

   Нет, как в омут не вышло.

   Брови отца удивленно поползли вверх: меньше всего он мог ожидать, что у дочери прорежется интерес к технике.

   Воспользовавшись растерянностью Николая Николаевича, Таня сделала еще одну попытку:

   -- Наверное, пока ты возился с моей машиной, ты услышал массу знойных подробностей из моей личной жизни? -- Это было скорее утверждением, нежели вопросом.

   Что ж, вторая попытка вроде бы оказалась более удачной.

   -- И знойных тоже, -- кивнул Николай Николаевич.

   -- Так вот, я хотела сказать...

   -- Таня, ты взрослый человек и не должна передо мной отчитываться. Разумеется...

   -- Я знаю! Но в том-то и дело, что все совсем не так, как ты думаешь! -- воскликнула Таня. -- Коль скоро об этом уже упоминалось, начнем с того, что в ближайшее время я вовсе не намерена выходить замуж. Это, во-первых. Во-вторых, до сих пор мне никто не предлагал ни своей руки, ни своего сердца. И

в-третьих, просить мою руку у тебя, папа, также никто пока не собирается. И уж точно не попросит "знойная подробность моей личной жизни". Такие, как он, вообще не женятся.

   -- Всякие женятся, -- невозмутимо обронил Николай Николаевич, подцепив на вилку горку салата.

   -- Возможно. Но точно не на мне. Во всяком случае, не он. Впрочем, я тоже никогда бы не вышла замуж за Глеба Захарова.

   -- Так это был Глеб Захаров? -- Брови Николая Николаевича вновь поползли вверх.

   -- Видишь ли, папочка, -- начала объяснять Таня, -- вчера едва я вышла из Фонтанного дома, как сломала каблук. И тут же угодила в объятия Захарова. Надо сказать, он проявил себя истинным рыцарем и сначала довез меня до дома, а потом донес до квартиры. Даже несмотря на мою статью. Вот и все.

   -- Несмотря на статью? -- переспросил отец и нахмурился. -- Погоди, Стася... нет... не может быть... чтобы статья была... твоей местью? -- Выговорив это столь трудно давшееся ему предположение, Николай Николаевич в полной растерянности воззрился на дочь.