Суррогат мечты - [5]

Самец несся прямо не пришельца, вызывая его на лобовую атаку. Он не понимал, что за странная металлическая палка у него в руках, твари еще не познакомились с огнестрельным оружием. А самка забирала на бегу левее, норовя ударить сбоку. Человек видел это. Все решали секунды. Ему и раньше приходилось отстреливать уродливых чудовищ, но тогда он был не один, и приходилось нападать первыми, зачищая логово тварей. Теперь же он сам стал жертвой охоты. Против него были две собаки-нежити. А в стволах его ружья заряжены два патрона с крупной картечью, пересыпанной толченым в пыль стеклом и порошком красного перца. Человек знал о невероятной живучести тварей Зоны, но нервная система у них почти всегда работала исправно. Это простую пулю, пробившую плоть, создание может и не заметить, а вот если в нее, помимо пригоршни дроби или картечи вонзится еще что-то невероятно жгучее, пылающее в ране огнем и разъедающее ее, тогда есть шанс, что атакующему мутанту будет уже не до опасной жертвы. Только вот свалить чудовище одним выстрелом очень и очень непросто. Во-первых, надо еще как минимум попасть в верткое, быстрое и ловкое тело.

Это обычная собака после заряда простой дроби будет кататься по траве, заливая ее кровью и завывая предсмертным воем. Твари Зоны не такие. Живучие до безобразия, невероятно агрессивные, сильные и обладающие потрясающей способностью к залечиванию вроде бы даже гибельных ран. Стоит только отползти в укромное местечко и буквально сутки отлежаться — и тело снова как новенькое. Собаки-мутанты были тому ярким примером. Человек своими глазами видел такое создание с оторванными задними лапами. Монстр приспособился неплохо передвигаться на сильных передних, опираясь на них и таща тело следом, будто омерзительный тюлень. И при этом еще умудрялся охотиться и как-то выживать…

Самец прыгнул. Тело распрямилось пружиной, взвилось в воздух и понеслось прямо на стоящего человека. Тварь уже не рычала и не выла — оскаленная пасть приготовилась вцепиться в добычу. «Здоровый, сволочь, — машинально подумал человек, — крупнее любой овчарки». А стволы ружья уже чуть поднялись вверх, и палец спустил курок. Раздался оглушительный выстрел. Голова чудовища взорвалась изнутри, брызнув во все стороны отвратительным месивом, но тело, хоть и уже мертвое, по инерции неслось по воздуху вперед и снесло бы человека, как таран, не отпрянь он в сторону. Туша собаки-нежити упала на землю и замолотила лапами в отчаянных конвульсиях. Удивительно — головной мозг разлетелся по доброй паре квадратных метров, но мышцы как будто жили своей собственной, независимой ни о чего прочего жизнью.

В этот же момент атаковала самка. У человека не было бы никаких шансов, напади твари одновременно, но самец сам все испортил. В своей кровожадности он поспешил добраться до жертвы первым и сбил неожиданность двойного нападения. Путник легко увернулся от прыгнувшей на него самки, отступил на шаг, снова вскинул ружье и вогнал заряд картечи в бок чудовища. Собака упала на землю, тут же вскочила снова, но прыгнуть не смогла. Из бока торчали куски изувеченной, разодранной плоти, капала черная кровь и уже начинали вываливаться кольца внутренностей. Тварь шаталась на подгибающихся лапах и уже не спешила бросаться в атаку. Хищный рев сменился пронзительным визгом. Чудовище явно больше и не помышляло о бое.

Но человек не собирался оставлять создание, пусть временно и неопасное живым. Он быстро перезарядил ружье и выстрелом добил тварь. Ему повезло: его атаковали только два существа. Будь их тут стая в десяток штук — пиши пропало. Парочку он, может быть, и застрелил бы, но остальные разорвали его на части. Скорее всего, еще живого. Так в свое время погибли Сухарь, Винт, Бычок… И, скорее всего, много еще тех ходоков, кого человек просто не знал.

Трупы собак отвратительно воняли. Человек повесил еще курящееся пороховым дымом ружье на плечо, подобрал с земли и сунул в карман стреляные гильзы — пригодятся потом на перезарядку, потом подошел к телам, прикидывая, что можно взять с них полезного. Выходило, что ровным счетом ничего. Уж больно гадко выглядели и пахли трупы.

Самец, хоть и обезглавленный, до последнего рвал землю передними лапами, будто зарываясь в нее. По виду твари можно еще было определить, что в его роду был доберман-пинчер и овчарка. Остальное переделала Зона. А по самке вообще было сложно что-либо сказать. Ее шкура почти облысела, в нескольких местах виднелись полузажившие шрамы и язвы. Морда сплюснутая как будто ударом спереди, клыки в оскаленной пасти торчат в разные стороны, один глаз уродливо вытаращен из глазницы, а второй наоборот почти полностью скрыт в толстых морщинах вздувшегося века. Ушей почти нет, остатки шерсти жесткие, как пластмассовая щетка. А вот хвосты созданий на удивление пышные, длинные, как будто приставленные к телам от совершенно других животных.

Человек почесал затылок, хмыкнул. Промелькнула было идея — а не отхватить ли ножом эти хвосты и не припрятать в рюкзак на всякий случай, в качестве сувенира для какого-нибудь деятеля, авось да купят, но раздумал. Уж больно тошнотворную вонь распространяли тела тварей. Идти и благоухать так на всю округу явно было плохой задумкой.