Сурикаты-сумасброды. Невероятно смешные приключения в пустыне - [24]

Войско боялось ступить вперёд. Ведь в Норе водились такие ядовитые чудовища!

Хвостик тихонько хихикнул себе под нос. Сейчас будет вторая часть спектакля.

Он выгнулся дугой и взвыл:

— Ах, мои лапки! Ах, моё брюшко!

Он рыл песок, плевался, вертелся как безумный. Потом сел и стянул с задних лап свои верные башмаки.

Твердохвостые потрясённо ахнули:

— У него лапы отвалились! Видели?!

Поразительный детёныш поднёс лапы к мордочке и замолотил себя по щекам. На песок посыпались сверкающие шарики.

— Ящерица отравила его! Она ядовитая! — перешёптывались Твердохвостые.

— Видите, у него уже и лапы отмирают, и слюни затвердели! — добавил многоопытный сурикат постарше.

Довольный Хвостик запустил в Нору своими башмаками и скатился вслед за ними.

— Нет, вы как хотите, а я в эту Нору не полезу, — заявил старый сурикат из числа Твердохвостых. — Этак можно запросто подхватить Сурикатовую Лихорадку.

Король Прыгун почуял панику среди подданных.

— Спокойно, мои бойцы! — воззвал он. — Ни с места! Мы не знаем, сколько их там в Норе. Сейчас досчитаю до трёх — и вперёд! Раз… два…

Король не успел сказать «три», как на пороге Норы вырос новый детёныш и помчался прямо на войско. Этот был совсем больной — у него даже глаза почернели, выпучились и блестели. Вместо традиционного боевого вопля Крошка пискнул: «Уии-и-и!»

— Порвать в клочки! — хладнокровно скомандовал король Прыгун.

Твердохвостые повиновались и двинулись на Крошку. Но, едва подойдя поближе, они увидели у него в глазах целую армию сурикатов — злобных ощеренных сурикатов с острыми когтями и клыками. А ну как сейчас эта армия выскочит из глаз у малыша и растерзает их?

Первая шеренга Твердохвостых попятилась и смяла вторую. Поднялась неразбериха.

Король Прыгун надрывался и орал: «В атаку! В чём дело?»

Из соседних входов в Нору высунулись другие Остроглазые. Малышка, которая напугала нападавших коричневой ядовитой змеёй, приготовилась выпустить на волю ещё одну. Детёныш, которого укусила ящерица, почему-то ожил и грозил Твердохвостым этой самой ядовитой ящерицей.

— Нас больше! Мы победим! — заходился в крике король Прыгун.

Армия Твердохвостых привыкла повиноваться приказам. Бойцы построились заново и зашагали к Норе. Но тут малышка выпустила на них вторую коричневую змею из блестящей банки. А из груди самого крошечного детёныша ударил луч нестерпимо яркого света. А заразный — больной Сурикатовой Лихорадкой шагнул вперёд и замахнулся дохлой ядовитой ящерицей.

И Твердохвостые испугались не на шутку.

Они развернулись, готовые обратиться в бегство, и поняли, что отступать некуда.

Глава двадцать первая

По каменистому склону долины прямо на них с грохотом мчался грозный всадник на розовом слоне.

— Бешеный слон! — наперебой завопили Твердохвостые.

— Караул!

— Бежим! Спрячемся в барханах! Спасайся кто может!

Дядюшка Кураж отчаянно вцепился в хребет розового слона. Тот нёсся, убыстряя бег и подпрыгивая на камнях. Мчаться получалось отлично, гудеть и дудеть, пугая врага, — тоже, направление было избрано верное, но вот остановить слона дядюшка не мог. В его планы вовсе не входило развивать такую скорость. К краешку Пастушьего Оазиса розовый слон прибыл резво, как молодой леопард на охоте. Подпрыгнул на очередной колдобине, подлетел в воздух и… приземлился как раз между двумя армиями, очень большой и очень маленькой.

Розовый слон грянулся оземь и развалился.

Драгоценное блестящее яйцо, которое дядюшка и его подопечные так берегли всю дорогу, выкатилось на волю и сшибло несколько Твердохвостых подряд. Золотая обёртка стремительно разматывалась, шурша и сверкая. Твердохвостые сигали от неё в разные стороны, будто блохи. Они в жизни не видывали столько ужасов подряд!

Но вот яйцо развалилось, и тот, кто таился в нём, выбрался на свободу. Его ещё не было толком видно, а он уже бил крыльями и страшно кричал. «Уху-ху!»

То был Свирепый Сыч!

Твердохвостых как ветром сдуло, в том числе и короля Прыгуна. Дальнейшего они уже не видели. Зато малыши сурикаты видели, как дядюшка Кураж, весь в пыли, пошатываясь, поднялся с земли. Перед ним был заклятый враг — Свирепый Сыч. Враг издевательски твердил своё «уху-ху!» — боевой клич. В былые времена дядюшка Кураж трясся и немел от одного этого звука, но теперь он пришёл в ярость.

— Ах ты ненасытный, вернулся за малышами?! — зарычал старый сурикат. — Думаешь, раз мы воюем с Твердохвостыми, поживиться тут на поле боя? Ну уж нет, я тебя к малышам не подпущу!

Дядюшка вихрем налетел на заклятого врага, выкрикивая:

— Ты не пройдёшь! Бей, рви, клюй, но ты их не получишь! Сам погибну, но и тебя убью!

Перья, пух, нитки и набивка полетели в разные стороны. Дядюшка полосовал Сыча когтями и зубами.

— Дорогой Чарли! — задушевно раздалось из утробы Свирепого Сыча на два голоса сразу. — Поздравляем тебя с днём рождения! — Голоса явно принадлежали Болтунам, но дядюшку этим коварством было не пронять.

— Ага, вон как запел, — фыркнул старый сурикат, не разжимая смертельной хватки.

— Желаем тебе самого лучшего! — не унимался Сыч. — Пусть сбудутся все твои мечты! Отличных каникул и увидеть много-много сурикатов!

Всё это время дядюшка Кураж тряс, грыз, рвал и терзал врага и не успокоился до тех пор, пока не вырвал у него сердце — твёрдое, как и полагалось такому бессердечному злодею.