Супружеский долг - [2]

Между тем король нетерпеливо постучал пальцами по подлокотнику кресла. Эмма собралась с духом и заговорила:

— Прошу прощения, ваше величество, но я хотела поговорить с вами насчет… — Она замолчала, вновь вспыхнула, смущенно поморщилась и едва слышно пролепетала: — Это очень щекотливый вопрос, ваше величество.

Лицо короля выразило сочувствие.

— Пожалуйста, миледи, успокойтесь, я вас не тороплю, — ласково произнес он.

Эмма глубоко вздохнула и открыла было рот, чтобы заговорить, но тут же беспомощно покачала головой:

— Это крайне трудно.

Король с пониманием кивнул и выжидательно поднял брови. Эмма снова вздохнула и, чувствуя, что больше нельзя испытывать терпение его величества, бурно начала подготовленную речь:

— Государь, вам известно, что я замужем за лордом Фальком, герцогом Эберхартом?

Ричард II с достоинством склонил голову.

— Да, миледи. Мне это известно. Связана ли как-то ваша просьба с вашим мужем?

Эмма смущенно опустила глаза.

— Да… я… Видите ли, брак был заключен, но до сих пор его светлость не счел нужным… — Эмма опять замолчала. Лицо ее пылало.

Король опять поднял брови, а канцлер, наоборот, насупился, словно подозревая неладное.

— Он не счел нужным?.. — повторил король, так что недоговоренная фраза повисла в воздухе. Недовольная морщинка пролегла у него между бровями, он наклонился вперед.

Писарь и святой отец с тем же неодобрительным видом также склонились в ее сторону.

Эмма медленно обвела глазами присутствующих и еле слышно проговорила:

— Ваше величество, со дня свадьбы он ни разу не лег со мной в постель!

При этом заявлении все трое раскрыли рты. Первым пришел в себя архиепископ. Он быстро закрыл рот и поджал губы с явным осуждением. Заметив выражение лица священника, король медленно выпрямился в кресле, принимая непроницаемый вид. Один писарь продолжал глазеть на Эмму так, словно она разделась догола и предложила мужчинам сыграть партию в шахматы.

Стараясь не обращать внимания на возникшее замешательство, Эмма выхватила платок из рукава и судорожно сжала его в руке, ожидая королевского приговора. Ждать пришлось довольно долго.

Пожав плечами, король откашлялся, почесал затылок и, устремив взгляд куда-то чуть повыше ее плеча, осведомился:

— Если я правильно понимаю… э-э… такое положение… вам не нравится?

Он произнес это несколько неуверенным тоном, как будто не знал, что сказать. Эмма нахмурилась. По-видимому, его смущение было связано с тем, рассудила она, что дамам не полагалось получать удовольствие от исполнения супружеских обязанностей. По крайней мере так ей объяснил отец Гамптер, когда она обратилась к нему за советом. Но речь шла не об удовольствии или неудовольствии: другого способа завести ребенка еще никто не придумал.

— Ваше величество, мне очень хотелось бы иметь детей! — решительно проговорила Эмма. — В конце концов, церковь утверждает, что это наш долг. Разве не так? Я намерена свой долг исполнить и родить наследника, чтобы продолжить род моего мужа… сохранить его имя.

Говоря это, она перевела взгляд на архиепископа и увидела, что недовольная гримаса, с которой он до их пор ее слушал, сменилась в мгновение ока одобрительным кивком.

— Ах, так!.. — торжественно кивнул, в свою очередь, король и задумчиво потер подбородок. Помолчав, он еще раз кивнул с умным видом. Неожиданно лицо его оживилось: — Возможно, его светлость слишком рьяно отдается другим делам?

Это предположение прозвучало слишком двусмысленно, и писарь, не выдержав, хихикнул. Король гневно сверкнул глазами в его сторону и уточнил:

— Государственным делам.

— Целых два года?

Трое мужчин ошеломленно уставились на Эмму.

— Вы хотите сказать, миледи, что ваш муж за два года…

— Да, — мрачно подтвердила Эмма.

Все трое одновременно с шумом втянули в себя воздух. Под их пристальными взглядами Эмма смущенно потупилась, понимая, что ее разглядывают в поисках каких-либо недостатков. Иначе чем же объяснить тот факт, что мужчина в течение двух лет отказывается лечь в постель со своей женой? Эмма со стыдом склонила голову, страшась, что они увидят нечто такое, чего не замечает в себе она сама.

Много раз всматривалась Эмма в свое отражение в зеркале, стремясь понять, почему муж отвергает ее. Она не считала себя красавицей, но и дурнушкой не была. Ее волосы отливали золотисто-медовым цветом. Кожа бледная, но безупречно гладкая и нежная. Глаза, правда, были несколько велики для ее лица, и нос чуть вздернут, а губы, пожалуй, слегка полноваты… Худой она не была, как модно нынче, но ведь и толстушкой ее не назовешь. У нее была тонкая талия, полные бедра и пышная грудь. Нет, она вовсе не была такой уродливой, чтобы муж со дня свадьбы ни разу не вошел к ней в спальню.

— Так что же, миледи, вы хотите от нас? Что мы, по-вашему, должны сделать?

При этом вопросе Эмма удивленно замерла. Ответ казался ей очевидным.

— Как что?.. Прикажите ему, государь.

— Приказать?! — Король чуть не поперхнулся словами.

— Ну разумеется, ваше величество. Вы должны объяснить моему супругу, что это его долг, и не только по отношению ко мне, но и к вам также.

— По отношению ко мне?

Король широко открыл глаза. «Еще немного, и они у него вылезут на лоб», — раздраженно подумала Эмма и, вздохнув, терпеливо объяснила: