Супружеская жизнь - [6]

«В командировку, видно, приехал», — решила Сумико.

— В командировку приехали? — спросила она, сервируя маленький столик.

— Нет, — ответил он улыбнувшись и отрицательно покачал головой. Потом подошёл к окну и стал смотреть на падающие хлопья. Ему, по-видимому, не хотелось говорить об этом.

Вскоре вернулся Кацуо, минута в минуту — с точностью почтового голубя. Он ведь никуда после работы не ходит, как другие мужчины, — всегда прямо домой.

Увидев приехавшего из Осаки кузена, Кацуо слегка поморщился. Он был человек, привыкший к порядку, а тут на тебе… непрошеный гость. Хоть бы предупредил, а то ни тебе, телеграммы, ни телефонного звонка.

— Можешь его не кормить! Это наглость — являться без предупреждения, да ещё к ужину, — прошипел Кацуо на ухо жене, выйдя на кухню, так, чтобы кузен не слышал.

— Оставь, пожалуйста… я обойдусь без ужина.

Сумико нарочно так сказала, чтобы досадить ему.

Сквозь тонкую перегородку, отделявшую кухню от столовой, доносились голоса братьев. Суть разговора, конечно, Сумико не могла уловить, но в голосе мужа слышались раздражительные нотки.

А когда она вошла в комнату разжечь камин, она услышала две фразы.

Муж орал:

— Кретин! Проработав столько лет, уйти из банка!..

Кузен ответил спокойным, ровным голосом:

— Я всё понимаю, но иначе нельзя…

Сумико предложила гостю принять ванну. Тот встал и, снова улыбнувшись, ответил низким поклоном.

Когда они остались одни в комнате, Кацуо поманил Сумико пальцем и, указывая на дверь ванной, злорадно прошипел:

— Дурак, каких мало! В жизни не видал подобных балбесов! — Он продолжал опасливо поглядывать на дверь.

— Почему ты его так называешь?

— Завёл какую-то бабу и бросает работу в банке. Мало того — у бабы ещё на шее ребёнок. Ну, видала ты такого олуха?

Из рассказа мужа Сумико поняла: кузен уже около двух лет влюблён в женщину, у которой есть пятилетний мальчик, и теперь ему приходится уходить из банка — начальство предложило ему какой-то выгодный брак, а он отказался.

— Припёрся в Токио искать работу, — резюмировал Кацуо.

— Ну, и нашёл?

— Нашёл какую-то, в экспортно-торговой фирме, у своего приятеля. Словом, болван — и точка! Уйти из такого солидного учреждения, как государственный банк, где работаешь с самого окончания университета, — это верх идиотизма.

— Ведь его бы сразу повысили, женись он на той девушке. Нет, нормальные люди так не поступают. Только кретины, вроде этого!

Рассеянно слушая мужа, Сумико вспомнила день свадьбы, когда она познакомилась с кузеном Кацуо.

Гость вышел из ванной. Его влажные волосы казались ещё чернее. Сели ужинать. После еды, поблагодарив хозяев за гостеприимство, гость поднялся из-за стола.

— Значит, ты окончательно решил бросить банк? — с нескрываемым презрением отчеканил Кацуо.

Кузен только улыбнулся в ответ.

Сумико пошла проводить гостя. Они спустились по лестнице, вышли во двор. Мириады снежинок, кружась, плясали во мраке. Всё было бело от снега. Гость поклонился:

— До свиданья, Сумико-сан, желаю вам счастья.

Он ещё раз поблагодарил за гостеприимство и зашагал по двору, утопая в глубоком снегу. Волосы у юноши были ещё мокры и отливали чёрным блеском. Сумико долго провожала глазами удаляющуюся одинокую фигуру этого мужественного человека. Сейчас он вернётся к своей любимой, крепко её обнимет, и она его обнимет. И Сумико неожиданно для себя почувствовала ревность к незнакомой ей женщине.

Она вернулась в дом. Кацуо лежал развалившись на татами. Зевая, он спросил:

— Ну как, выпроводила? Что так долго?

— Да. Он ушёл.

— Я раньше считал его дельным человеком. Думал, у него башка варит… Да, нынешняя молодёжь никуда не годится!

С того времени Сумико, оставаясь одна, часто думала о кузене. Она живо представляла себе его глаза, лицо, улыбку, иссиня-чёрные волосы, его одинокую заснеженную фигуру, исчезающую во мраке. Порой ей хотелось быть той женщиной, к которой он ушёл. Но мечты остаются мечтами, а действительность — действительностью: рядом с ней был уравновешенный, расчётливый человек, и с ним ей придётся коротать жизнь. Два года прошло — сколько ещё впереди?

Сумико крепче сжала в руке письмо Митико Оуги.

«Так счастлива я или нет?»

Сказать несчастна — несправедливо. Муж её не обижает. С общепринятой точки зрения — это положительный человек и, можно сказать… идеальнейший муж.

Отчего же её гложет тоска? Отчего ей так одиноко и неуютно? Отчего? Отчего? На это нет ответа.

Сумико скомкала письмо, потом вдруг разорвала его в клочки и, чтобы отвлечься от своих печальных мыслей, стала убирать со стола.

НОВЕЛЛА ВТОРАЯ НЕ ТОЛЬКО МУЖ, НО И МУЖЧИНА

Мацуо Иноки — владелец фирмы «Эстетика торговли» — в вечерних сумерках встретился на улице с Кэнкити, они зашли в пивную, выпили и поговорили.

1

Оставшись один, Иноки в самом беззаботном настроении отправился на Гинзу.

Влажный серый туман окутывал токийские улицы, вокзалы, огни неоновых реклам. Мостовые были забиты машинами и такси. Прохожие торопились домой.

Но Иноки спешить некуда. Это время нравится ему куда больше, чем утро: сейчас воздух особенно напоён городскими запахами, тёплым и влажным дыханием человеческой жизни.

По роду занятий Иноки довольно часто приходится бывать на улицах Юракуте и Гинза. Почти все издательства и фирмы, с которыми он имеет дело, находятся именно здесь. Случается, что он понескольку раз в день проходит по этим самым тротуарам.