Супруги Харрисон поздравляют Вас - [18]
Дик с дрожью ожидал того момента, когда они будут проезжать дом, в котором он ещё полчаса назад был пленником–смертником.
— Так значит, — заговорил служитель церкви, — вы сами не знаете, как очутились в этой деревне, сын мой?
— Да, — кивнул Дик. — Как ни странно, я плохо помню. Почти совсем не помню, сэр.
— Наверное, вы были пьяны? — предположил священник, и в голосе его прозвучала укоризна.
— Боюсь, что так, сэр, — признался Дик. — Или под наркотой.
— Это очень плохо, дитя моё, — покачал головой собеседник. — Очень нехорошо.
— Да. Но думаю, меня опоили чем–то. До потери памяти.
— Мда-а, — священник сокрушённо вздохнул. — В ужасное время живём, что поделаешь… Жизнь человеческая и достоинство совсем обесценились.
Машина ехала не быстро, не более сорока километров в час. Её мягкое покачивание убаюкивало, и Дик, проведший бессонную ночь, чувствовал, что глаза его слипаются. Но дремать было нельзя. До тех пор, пока они не покинут пределов этой чёртовой деревни, сна не должно быть ни в одном глазу!
— Я вижу, вы совсем засыпаете, — улыбнулся священник в зеркальце заднего вида. — Откиньтесь на спинку, подремлите. Ехать будем минут тридцать, так что вы вполне можете восстановить силы. Не спали всю ночь?
— Да, так получилось, — устало промямлил Дик. — Как называется эта деревня?
— Как называется… — повторил служитель. — Хм… Кажется, Таузенфусс.
— Странное название…
— Да, если я не ошибаюсь, это поселение было основано немцами. Впрочем, я не уверен. Что странно, ни у въезда в эту деревеньку, ни у выезда нет указателя. Но жители окрестных деревень называют её так, как я вам сказал.
Вот он — тот дом. Или не он. Все эти слепые строения без окон и дверей так похожи друг на друга… А их очертания в рассветной туманной дымке больше напоминают уложенные в ряд коконы каких–то огромных насекомых.
— Посмотрите, — обратился он к священнику. — Ни в одном доме нет окон. Вам это не кажется странным?
— Хм… — произнёс служитель, поглядывая по сторонам. — Действительно… Никогда не обращал внимания. Но я, знаете ли, всегда проезжаю этот посёлок в темноте — либо ранним утром, либо поздним вечером. Я служу в Локтоне, это в пятнадцати километрах на восток… Да, вы совершенно справедливо заметили: весьма странное явление — дома без окон. И дверей.
— И дверей, — повторил Дик, едва разлепив веки.
Мотор вдруг чихнул. Автомобиль дёрнулся и, казалось, готов был остановиться. Но, пораздумав, продолжил движение.
— Что это? — прошептал Дик, холодея.
Священник пожал плечами.
— Обычное дело… — отвечал он. — Машинка–то у меня, сын мой, далеко не первой молодости уже… Пока доедешь до Локтона, раз пять вылезешь и будешь возиться с карбюратором.
Только не сейчас! Не посреди этого гадюшника!
— Кстати, — как ни в чём не бывало продолжал священник, — позвольте представиться. Отец Харрисон. Томас Харрисон.
— Как?! — вскрикнул Дик, и сонливость тут же слетела с него испуганным мотыльком. — Харрисон?!
— Да, сын мой. А что вас так удивило?
Дик снова готов был драться за свою жизнь. С многоножками, священниками, мумиями… С самим чёртом в конце концов. Уже почуяв свободу, снова окунуться в ужас и безнадежность?.. Ну уж нет!
Мотор снова чихнул. Машина дёрнулась и встала вдруг как вкопанная посреди улицы, напротив одного из домов. Дик не смотрел на него, но нисколько не сомневался теперь, что это тот самый дом.
Священник расстроенно покачал головой, открыл дверцу, приготовился вылезти.
— Что вы намерены делать? — напрягся Дик.
— Открыть капот, дитя моё, — улыбнулся служитель. — Не огорчайтесь, это не надолго. У меня хорошая практика по части ремонта. Подремлите пока.
— Я, пожалуй, пойду, — покачал головой Дик и нажал ручку дверцы. Она не подалась.
— Зачем же, дитя моё? — поднял брови священник, выйдя из машины. — Потерпите, через пять минут всё будет хорошо.
— Хорошо?! — закричал Дик. — А почему дверь не открывается?!
— А, — отмахнулся служитель. — Бывает. Старая машина, говорю же. Сейчас я открою, раз уж вам так надо.
Он обошёл машину, наклонился к окну со стороны Дика, заглянул в салон.
— Что же вы не сняли кольцо, дитя моё? — покачал он головой.
— Что?! — воскликнул Дик, чувствуя обрушившуюся на него беспросветную тяжесть отчаяния. Он схватился за палец и действительно почувствовал на нём так и забытую полоску неизвестного металла. Кольцо, кольцо, конечно же, как он мог забыть про него! Вот по этому кольцу она его и находила… Чёрт!
Он схватился за ручку двери, снова нажал, но она свободно провернулась, никак не повлияв на дверь. Священник по ту сторону стекла сокрушённо покачал головой.
Дик рванулся было через переднее сиденье к оставленной открытой водительской двери. Но тут же откинулся обратно и вжался спиной в спинку сиденья.
Навстречу ему скользнула в салон огромная чёрная многоножка с обломанным усиком…
(c) 1991–2013, Georg F. von Steiner
Героиня романа Ксения Кабирова родилась в 50-ти градусный мороз в конце первого послевоенного года в г. Якутске. С раннего детства она предпочитала мальчишечьи игры, была непослушной, вредной, например, дети пекли пирожки в песочнице, она их пинала ногой, сыпала песок в глаза за обиду. В ее душе как будто застыла льдинка. Через много лет она написала: «Заморозило морозами сердце детское мое…» И в юности не стало лучше: ее исключили из комсомола за аморальное поведение, не допустили до экзаменов в школе… Замужество не смирило ее характер: нашла коса на камень.
Мой мир никогда не делился на части. Я жила мгновением и успешно справлялась со своими проблемами. Для меня не было деления на будущее, настоящее и прошлое.2015 год. Мое настоящее. В котором были мама с папой, четвертый курс университета с дипломной работой и дальнейшим обучением в магистратуре, друзья и спокойная жизнь. Я не знала, что будет дальше.3116 год. Мое новое настоящее. В котором где-то далеко на других планетах есть 3 капсулы сна с моими родными. Их необходимо найти!Я очнулась в далеком будущем на собственном корабле с долгом — продолжить дело отца и во что бы то ни стало не дать никому причинить вред моим новым друзьям и подопечным.ЧЕРНОВИК.
Любовная лирика всегда очень личный предмет. Трудно найти человека, который не испытывал бы подобные чувства внутри души, только не мог выразить словами то, что доступно поэту. Любовная лирика близка тому, кто сам погружен в негу нежности и буйство неистовых желаний.Любовная лирика в книге – это многогранная поэзия, где царствуют чудесные мгновенья, таинственный покой, томительный обман, очарование неземных чувств.Где бьются волны неземных чувств, сладостных молитв, возвышенных страстей – «всё то, что так и гибельно, и мило».
Руководство для выживальщиков от автора «оптимистичных (пост)апокалипсисов» от археопрограммирования — «Пламени над бездной», «Витлинга» и «Детей небес».Обычно произведения в жанре пост-апа эксплуатируют клишированный набор представлений о немедленном упадке человеческой цивилизации и ее откате в варварство планетного или галактического масштаба. На самом деле для любой сколько-нибудь развитой цивилизации потеря всего багажа накопленных знаний крайне маловероятна, как только достигается стадия повсеместной информатизации.
Рассказ описывает настоящее время. Главный герой повествования, одинокий парень, каких в нашем мире много. Можно сказать, что он самый обычный персонаж. Но! В один из дней он знакомится с женщиной, при обстоятельствах, которые по началу, можно было назвать «вольностью от скуки». Буквально за короткое время он влюбляется, и в тот же вечер, по своей рассеянности из за чувств нахлынувших на него, прощается с героиней, не узнав номера ее телефона. Существует ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь «химия»? Сможет ли главный герой снова встретить девушку, которую так глупо потерял в тот вечер?
В книге собраны разнохарактерные стихи и песни Артура Арапова, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике песни неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.