Суперсыщик Освальд и банда пакетоголовых - [22]

Зззарразза! Нерон и Калигула вернулись! Что же теперь будет? Как только я вылезу из клетки, эти две ходячие мясорубки превратят меня собачий фарш. А может, все-таки рискнуть и вступить с ними в бой? Их двое, а я один. Четыре кошачьих лапы против одной собачьей челюсти — разве это справедливо?

«Прояви мужество, Освальд! — шепчет мне мой внутренний голос в левое ухо. — Покажи этим игрушечным тиграм свои клыки!»

«Не будь идиотом, Освальд! — шепчет мне другой мой внутренний голос в правое ухо. — Против этих двух дурдомовцев у тебя нет ни единого шанса!»

Пока мои внутренние голоса спорят между собой, фрау Питцке причитает:

— Что же я теперь скажу девчонкам? Если они поймут, что я заморила их пса голодом, я не получу от них…!

Она вдруг умолкает и начинает хихикать.

— Эй вы, бездельники! Вы уже позавтракали? — спрашивает она своих котов. — Если нет, то я желаю вам приятного аппетита. Скажу девчонкам, что он сам на вас напал.

Чего?.. Она что, собирается скормить меня своим киллерам? О боже! От страха я чуть не написал в шкуру. Но тут вдруг происходит что-то удивительное: за несколько секунд мой страх превращается в ярость, а ярость в отвагу.

К бою, Освальд! Вперед! Я вскакиваю на ноги с оглушительным лаем и протискиваюсь в открытую дверь клетки. Фрау Питцке чуть не падает в обморок. Нерон и Калигула выпадают в осадок при виде ожившего собачьего трупа. До заветного порога вагончика меня отделяет всего лишь метр. Однако уже через миг коты приходят в себя, бросаются на меня и вонзают мне в шкуру свои когти. Я, взвыв от боли, начинаю кусать направо и налево.

Мои грозные челюсти перемалывают все, что в них попадает. Несколько раз мне удается принудить Нерона с Калигулой к отступлению. Но эти злобные вонючки вновь и вновь бросаются в атаку. В конце концов они берут меня в клещи — один вцепляется мне в правую заднюю лапу, другой в левую. От радости они трут свои хвосты друг об друга.

Вот он мой шанс! Вытянув шею до размеров жирафьей я одновременно из всех сил кусаю оба хвоста. Коты в ту же секунду выпускают меня и с жалобным мяуканьем ретируются под стол. Я выскакиваю из вагончика.

— Место! — орет фрау Питцке мне вслед. — К ноге!

Какое место? К какой ноге? Ничего не понимаю. Но раздумывать некогда: я несусь, как ошпаренный, по лесной дорожке, по которой меня вчера привезли к этой старой ведьме. Даже не верится, что у меня до сих пор еще есть лапы и я могу бежать! Похоже, эти прокляты коты здорово меня отделали: все тело болит. Оглянувшись назад, чтобы посмотреть, нет ли погони, я вижу кровавый след, который тянется за мной.

Плевать на боль! Плевать на кровь! Важно то, что я выиграл почти безнадежный бой с двумя бешеными котами! Ура! (Кстати, одна маленькая просьба к потомкам: Если когда-нибудь соберетесь установить мне памятник, то пусть этот мраморный Освальд держит в зубах два оторванных кошачьих хвоста, договорились?)

ГЛАВА 19, в которой я тестирую одни джинсы на прочность

— Ни-ч-е-го себе!.. — в ужасе произносит Тим, когда я приблизительно через час прибегаю в наш сад.

Смертельно усталый, я валюсь на бок в траву перед своей будкой и вытягиваю ноги. Леонардо уже тут как тут. Сделав сальто радости, он сочувственно смотрит на меня и пытается зализать одну из моих ран. Ой, как больно! Я тихим рычанием отгоняю его от себя.

Тем временем Тим мчится в дом и через минуту возвращается с аптечкой. Только не йод! Одна капля этой адской смеси для меня страшнее целой армии кошек. Но мне везет: Тим обрабатывает мои раны просто чистым ватным тампоном и смазывает их какой-то мазью, которая пахнет медом и ни капельки не жжет.

— Куда ты пропал, Освальд? — спрашивает Тим взволнованно. — И кто это тебя так отделал?

Этот вопрос в следующие пятнадцать минут я слышу еще много раз, потому что один за другим в саду собрались сыщики. Им что, сегодня не надо в школу? Ах, да, сегодня же суббота.

Из их разговоров я узнаю причину большого сбора. Сегодня перед завтраком Тиму позвонили мои похитительницы и сказали, что свою собаку он получит только в обмен на пятьдесят евро, которые должен принести сегодня в три часа дня в Восточный парк. Мой хозяин, конечно, сразу же позвонил Свену, Маруше, Изабель и Юсуфу. Они решили все вместе отправиться в парк, спрятаться в кустах и во время передачи денег наброситься на пакетоголовых. Но теперь им придется отменить операцию, потому что я сам освободился из плена.

— Может, Освальд подрался с какой-нибудь собакой? — говорит Изабель, выразив мне тройную порцию сочувствия и ласки.

— Не думаю, — возражает Маруша, которая сегодня почему-то явилась без своего Дэниса. Кстати, сегодня я что-то не замечаю в ней ни малейших признаков мечтательности. Может, она уже бросила эту привычку? — Эти царапины похожи скорее на следы от кошачьих лап. Кора выглядела точно так же, когда подралась с другой кошкой. Освальд явно воевал с какой-то кошкой.

Ошибаешься, дорогая Маруша: не с какой-то, а с какими-то! Да, да, с двумя шизанутыми котами-киллерами! Воевал и остался в живых. Можете мной гордиться!

Мой хозяин сжимает кулаки.

— Ну доберусь я до этих пакетоголовых придурков! Я из них сделаю малиновое желе!