Супербомба для супердержавы. Тайны создания термоядерного оружия - [49]

Именно Завенягин предложил назначить научным руководителем Лаборатории «Б» профессора Тимофеева-Ресовского. Завенягин еще не знал, что профессор арестован, судим за измену Родине и находится в одном из лагерей ГУЛАГа.

Приказ разыскать Тимофеева-Ресовского был выполнен незамедлительно. Иначе и быть не могло, потому что все распоряжения руководителей Атомного проекта именно так и исполнялись…

Однажды из Свердловска сюда пришла машина. Из нее, нет — не вышел, а вывалился человек. Он не мог самостоятельно встать. И тогда из дома принесли простынь, расстелили ее, уложили на нее несчастного и занесли в дом. Это был обессиленный, истощенный и очень больной профессор Тимофеев-Ресовский. Его нашли в Карлаге, состояние его было почти безнадежное. Он умирал от дистрофии и от пеллагры, очень странной болезни, распространенной в основном среди заключенных. Человек как бы отключается от окружающего мира, перестает чувствовать голод и холод, ему безразлично все. Человек будто перешагивал из живого мира в мертвый, и делал это постепенно. В лагерях на таких заключенных уже не обращали внимания, мол, живой мертвец.

Тимофеев-Ресовский был осужден на 10 лет «без права переписки», то есть фактически — навсегда.

Профессора срочно доставили в санаторий МВД, там подлечили, вернее — просто откормили немного. А уже долечивали здесь — на Урале. Ведь профессор по распоряжению руководства Атомного проекта был назначен начальником отделения Лаборатории «Б».

Судьба Тимофеева-Ресовского удивительна, в ней невероятное число событий переплелось самым необычным образом. Советский ученый работал в фашистской Германии. Его не тронули, потому что профессор был известен на весь мир. После Победы он был арестован, из лагеря попал на Урал, где возглавлял уникальные лаборатории. Потом работал в Обнинске. Опубликовал ряд монографий, которые до сих пор являются настольными книгами по генетике и общей биологии. В общем, судьба удивительная, она стала основой для ряда документальных и художественных фильмов, а также для знаменитой повести Даниила Гранина «Зубр».

Мне посчастливилось познакомиться с Николаем Владимировичем в середине 60-х. Тогда он организовал для молодых генетиков семинар на берегу Можайского моря, и мы вместе с моим коллегой и другом Дмитрием Биленкиным поехали туда, встретились с ученым и побеседовали с ним. После публикации в «Комсомольской правде» разразился скандал. Нашлись «доброжелатели», которые написали на нас донос в ЦК партии, мол, мы прославляем изменника Родины.

Борьба за доброе имя профессора продолжалась несколько лет, но победить удалось лишь после смерти ученого — ни фильмов о себе, ни повесть ему уже не суждено было посмотреть и прочитать…

У нас установились добрые отношения, мы встречались, бывал я и в гостях у него в Обнинске… Но это уже другая история…

А пока Лаборатория «Б» находится в двухэтажном главном корпусе санатория. Клумбы с цветами, что были разбиты у входа и вдоль здания, превращены в грядки, на которых теперь высаживаются самые разные растения, в том числе и экзотические… Территория огорожена еще одним забором, за который можно попасть только по специальному пропуску.

Забор сохранился до нынешнего дня.

Можно заглянуть за него. Правда, здания уже нет. Его снесли — слишком высокая активность. Везде развешаны знакомые до боли знаки, они предупреждают, что за забор переходить нельзя без специальной защиты.

Это напоминание о том, что за этим забором начиналась вся отечественная радиобиология и группа наук, которые с ней связаны.

Прибегал восторженный Ресовский, в руках у него колба с жидкостью Он кричал: «Пришла «юшка», «юшка» пришла — можно работать!» «Юшка» поступала с комбината, что неподалеку — из Челябинска-40. В колбе было множество изотопов, которые исследователи вводили в растения, в живые организмы — изучали, как они воздействуют на них. Потом Ресовский вспоминал: «Мы поливали здесь грядки стронцием!»

Зачем это было нужно? Вскоре после начала работ по Атомному проекту стало ясно, что нужно заботиться о здоровье людей, а потому надо было знать, как действует ионизирующее излучение на живые организмы. Первые опыты и были проведены в Лаборатории «Б».

Насколько мне известно, влияние десятков изотопов на организмы было изучено здесь. Здесь выяснилось, что стронций, к примеру, накапливается в костях и его очень трудно вывести. Ученые уже тогда начали работать над препаратами, которые защищали бы человека. К сожалению, результаты их исследования часто не были востребованы. Спустя много лет Ресовский рассказывал о таком случае. Ему позвонил Анатолий Петрович Александров, который был уже президентом Академии наук, и поинтересовался некоторыми результатами исследований Лаборатории «Б». Ему нужны были данные, так как случилась авария на одном из реакторов — кажется, на подводной лодке. Ресовский ответил, что исследования велись, сделаны были рекомендации, что и как делать, чтобы снизить эффект. «Где рекомендации?» — потребовал Александров, Ресовский ответил, что подробный отчет был направлен как раз самому Александрову. Дело в том, что отчеты всегда готовились в двух экземплярах — один оставался в Лаборатории, а второй направлялся начальству. Он проходил через многочисленные секретные службы, а потому частенько до тех, кому он был предназначен, так и не добирался…