Сунг - [38]
«Это у нас наследственное, — подумал старший лейтенант, вспоминая тот давнишний спор, — Но я тебя, гад, все же доведу!»
— …Ты, бача, — обратился он к сержанту, — выбрось такие мысли из головы. А то я тебе их в задницу заколочу.
Жуков вместо ответа прерывисто вздохнул, повернулся к «духу» и присел перед ним на корточки:
— Ну что, гад, отдохнул? Полезай на закукорки! Скажешь кому-нибудь, что в армии врагов на горбу таскал — засмеют…
— Погоди, — остановил его проводник, — вы оставайся пока здесь. А мы со старшим лейтенантом в разведку сходим.
— Чего это ты за меня приказы раздаешь, а? — оборвал его Саранцев.
— Мы почти пришли, командир, — ответил Николай, — За этим поворотом — Трехглавая вершина. Нужно сходить посмотреть все ли там чисто.
Старший лейтенант с минуту внимательно смотрел в глаза бывшему «духу». Тот спокойно выдержал взгляд. Однако это не убедило Саранцева в чистоте его намерений.
Нащупав под курткой рукоятку «духовского» «глока», переданного ему Давлятовым перед отходом, он подумал:
«Удобный случай завалить меня в камнях, а потом на пару с Нурулло с моими ребятами разделаться. Посмотрим, «душара», посмотрим… Если ты враг, то это самый удобный случай проявить себя».
Когда Саранцев и проводник, карабкаясь по крутому склону, отошли от места стоянки на метров тридцать, старший лейтенант увидел, как за речкой что-то ярко блеснуло. Раз, другой…
Он ничего не успел сообразить, как до него докатился грохот артиллеристских выстрелов. За ним послышался пронзительный свист мин.
— Ложись, — заорал Саранцев Николаю, понимая абсурдность этой команды: на голом склоне укрыться было негде.
Тот шлепнулся на живот. Ящерицей прополз по склону и втиснулся в какую-то щель. Уцепившись за оказавшийся под рукой камень, чтобы не съехать вниз, пограничник последовал его примеру.
«За эти годы ты зря времени не терял, — мелькнуло в голове у Саранцева, — Ползаешь в горах, как вылитый «дух»…»
Мины с пронзительным воем пролетели у них над головами. В тот же момент почти у самой вершины дважды рвануло. Саранцев инстинктивно вжал голову в плечи. И, как оказалось, не зря. Потревоженные взрывом камни посыпались вниз.
«Хана, если по черепушке ударит», — подумал он после того, как первый булыжник обвала со смачным хрустом ударился рядом.
— Голову прикладом закрой! — прокричал ему Николай, словно прочитавший мысли офицера.
Дважды повторять приказание Саранцеву не пришлось.
Едва они пережили первый камнепад, как невидимые минометчики сделали еще один залп.
— Наши или «духи»?! — прокричал старший лейтенант в пустоту, не ожидая никакого конструктивного ответа.
— А я знаю?! — в том же ключе ответствовал проводник.
«Как бы там ни было, нужно прикинуться своими для всех, — подумал пограничник, — Иначе загасят. По кому они бьют, хотелось бы знать, нас же ни хрена не видно?!»
Снова взрывы. Минометчики стреляли явно по вершине, не собираясь опускать прицел вниз. Это давало хоть небольшой, но шанс.
Старший лейтенант, медленно, чтобы не свалиться вниз, перевернулся с живота на спину. Расстегнул бушлат и достал из кармана разгрузочного жилета узкий пенал сигнальной ракеты. В темноте он не мог разглядеть, какого цвета ее колпачок и сколько звездочек на нем выдавлено.
«Если эта красная — то врежут еще, — лихорадочно думал Саня, — Нужно подсветить…»
Фонарик он потерял во время плавания в Пяндже, поэтому торопливо нащупал в кармане зажигалку «зиппо», купленную в хабаровском кооперативном ларьке перед командировкой. Прикрылся полой бушлата, чтобы не выдать себя блеском огонька (тогда неизвестные артиллеристы обязательно возьмут «нужный прицел»), и принялся чиркать колесиком.
Зажигалка работать не желала.
Саранцев с самого начала не питал иллюзий по поводу надписи на ее корпусе — «Мейд ин УСА». Все «штатовское» восточнее Уральского хребта производилось узкоглазыми «америкосами» в северных провинциях Китая. Но сейчас становилось обидно до слез за продукцию бывших партнеров по социалистическому лагерю…
Ожидая в каждую минуту очередного залпа (минометчики почему-то взяли паузу и не стреляли), Саранцев вполголоса материл Мао Дзэдуна (хотя тот был уж совсем не причем) и ожесточенно чиркал липовым «зиппо». Чувствуя кончиками обнаженных нервов, что следующие мины будут точно «их», он отшвырнул огниво в сторону, вспомнил Бога и наудачу пальнул ракеты в небо.
Несколько секунд Саня с замиранием сердца следил за чуть видными точками, пока они не вспыхнули ярко зелеными звездочками.
— Тьфу, блин… — облегченно выдохнул он, — Хоть здесь повезло!
Минометчики больше не стреляли. И Саранцев успел пожалеть выброшенную зажигалку: наверняка у нее просто покрылся нагаром фитиль, и китайцы с их новой экономической политикой и рьяным коммунистом Мао были не виноваты…
— Полезли вниз, — обратился Саня к Николаю, — Реконгносцировку мы провели не очень удачно. Надо сваливать, пока нас здесь не накрыли. Тебе этот обстрел не кажется странным?
Тот в ответ мотнул головой:
— Кажется, но в голову ничего не приходит.
«А чего тут «приходить», — подумал офицер, — Обычный отсекающий огонь. Для того, чтобы мы дальше не сунулись. Кто может знать про наше присутствие? Только «духи». А «духи» от кого? К гадалке не ходи — от моего напарника!»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Высоко над уровнем моря» рассказывает об Афганской войне в период вывода советских войск из ДРА через призму судеб простых солдат — вчераших школьников, студентов и «пэтэушников». Повествует о том, как сложилась судьба у тех, кто выжил на той войне.
Предлагаемый вниманию советского читателя сборник «Дружба, скрепленная кровью» преследует цель показать истоки братской дружбы советского и китайского народов. В сборник включены воспоминания китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны в СССР. Каждому, кто хочет глубже понять исторические корни подлинно братской дружбы, существующей между народами Советского Союза и Китайской Народной Республики, будет весьма полезно ознакомиться с тем, как она возникла.
Документальная повесть о партизанском движении в Новгородской области.
Известный военный хирург Герой Социалистического Труда, заслуженный врач РСФСР М. Ф. Гулякин начал свой фронтовой путь в парашютно-десантном батальоне в боях под Москвой, а завершил в Германии. В трудных и опасных условиях он сделал, спасая раненых, около 14 тысяч операций. Обо всем этом и повествует М. Ф. Гулякин. В воспоминаниях А. И. Фомина рассказывается о действиях штурмовой инженерно-саперной бригады, о первых боевых делах «панцирной пехоты», об успехах и неудачах. Представляют интерес воспоминания об участии в разгроме Квантунской армии и послевоенной службе в Харбине. Для массового читателя.
Генерал Георгий Иванович Гончаренко, ветеран Первой мировой войны и активный участник Гражданской войны в 1917–1920 гг. на стороне Белого движения, более известен в русском зарубежье как писатель и поэт Юрий Галич. В данную книгу вошли его наиболее известная повесть «Красный хоровод», посвященная описанию жизни и службы автора под началом киевского гетмана Скоропадского, а также несколько рассказов. Не менее интересна и увлекательна повесть «Господа офицеры», написанная капитаном 13-го Лейб-гренадерского Эриванского полка Константином Сергеевичем Поповым, тоже участником Первой мировой и Гражданской войн, и рассказывающая о событиях тех страшных лет.
Книга повествует о жизни обычных людей в оккупированной румынскими и немецкими войсками Одессе и первых годах после освобождения города. Предельно правдиво рассказано о быте и способах выживания населения в то время. Произведение по форме художественное, представляет собой множество сюжетно связанных новелл, написанных очевидцем событий. Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся Одессой и историей Второй Мировой войны. Содержит нецензурную брань.
В августе 1942 года автор был назначен помощником начальника оперативного отдела штаба 11-го гвардейского стрелкового корпуса. О боевых буднях штаба, о своих сослуживцах повествует он в книге. Значительное место занимает рассказ о службе в должности начальника штаба 10-й гвардейской стрелковой бригады и затем — 108-й гвардейской стрелковой дивизии, об участии в освобождении Украины, Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии и Австрии. Для массового читателя.