Сумма теологии. Том X - [25]

Возражение 2. Далее, при подобном допущении уже нельзя говорить, что воплотившееся божественное Лицо было бы одним человеком, поскольку у Него не было бы одной человеческой природы. Однако при этом также нельзя говорить, что их было бы несколько, поскольку у нескольких людей [несколько] разных «подлежащих», а между тем при подобном допущении «подлежащее» было бы только одно. Следовательно, вышеприведенное допущение ошибочно.

Возражение 3. Далее, в тайне Воплощения вся божественная Природа соединилась со всею принятою природой, то есть с каждой ее частью, поскольку Христос, как говорит Дамаскин, «совершенный Бог и совершенный человек, весь Бог и весь человек»[66]. Но две человеческие природы не могут соединиться полностью, поскольку в таком случае душа каждой из них соединилась бы с телом другой, а сведение воедино двух тел обусловило бы смешение природ. Следовательно, принятие одним божественным Лицом двух человеческих природ представляется невозможным.

Этому противоречит следующее: что может Отец, то может и Сын. Но после Воплощения Отец мог принять человеческую природу, отличную от той, которую принял Сын, поскольку воплощение Сына никак не уменьшило силы ни Отца, ни Сына. Следовательно, похоже на то, что после [Своего] воплощения и Сын мог принять другую человеческую природу, отличную от той, которую Он принял.

Отвечаю: обладающий силой, достаточной для чего-то одного и не более, обладает силой, ограниченной одним. Но сила божественного Лица бесконечна, и при этом она не может быть ограничена чем-либо из сотворенного. Следовательно, мы не можем говорить, что божественное Лицо приняло одну человеческую природу таким образом, что уже не было способным принять другую. В самом деле, из этого, похоже, следовало бы, что Лицо божественной Природы было столь охвачено одной человеческой природой, что утратило способность принять в свое Лицо другую, что невозможно, поскольку Несотворенное не может быть охвачено сотворенным. Отсюда понятно, что независимо от того, рассматриваем ли мы божественное Лицо в отношении Его силы, которая является началом соединения, или же в отношении Его Лица, которое является пределом соединения, нам надлежит утверждать, что божественное Лицо может принять другую человеческую природу сверх и помимо уже принятой Им человеческой природы.

Ответ на возражение 1. Сотворенная природа находит свое сущностное завершение в своей форме, умножение которой происходит в соответствии с разделением материи. Поэтому если составленность материи и формы устанавливает новое «подлежащее», то вследствие этого природа умножается посредством умножения «подлежащих». Но, как уже было сказано (6), в тайне Воплощения соединение формы и материи, то есть души и тела, не устанавливает новое «подлежащее». Следовательно, в этом случае возможно наличие числового множества со стороны природы по причине разделения материи и без различия «подлежащих».

Ответ на возражение 2. На первый взгляд представляется возможным ответить, что, исходя из подобного допущения, должно было бы утверждать, что по причине двух природ было бы и двое людей, что подобно тому, как по причине одной человеческой природы три Лица были бы одним человеком, о чем уже было сказано (6). Но такое утверждение было бы далеким от истины, поскольку словами нужно пользоваться в соответствии с их значениями, которые соотносятся с тем, что нас окружает. Следовательно, чтобы судить о значении слова или о том, к чему отсылает его значение, нам надлежит исследовать окружающие нас вещи [и убедиться в том, что] в отношении них выведенное из некоторой [их] формы слово при отсутствии нескольких «подлежащих» никогда не используется в множественном числе. В самом деле, о человеке, на котором одето две одежды, не говорят как о «двух одетых людях», но как об «одном, надевшем две одежды», и если кто-либо обладает двумя качествами, то о нем говорят в единственном числе как о «таком-то с двумя качествами». Но принятая природа, как было показано выше (2, 6), была своего рода облачением, хотя [конечно] подобное сравнение справедливо не во всех отношениях. Таким образом, если бы божественное Лицо приняло две человеческие природы, то по причине одного «подлежащего» о Нем должно было бы говорить как об одном человеке с двумя человеческими природами. Затем, о многих людях говорят как об одном народе постольку, поскольку нечто одно обща им всем, хотя у них и нет одного [общего] «подлежащего». Это подобно тому, как если бы два божественных Лица приняли одну единственную человеческую природу, и тогда и о Них, как было показано выше (6), должно было бы говорить как об одном человеке не по причине единства «подлежащего», а потому, что всем Им было бы обща нечто одно.

Ответ на возражение 3. Божественная и человеческая природы не обладают равным отношением к одному божественному Лицу, но божественная Природа относится первичным образом, поскольку с Ним Она едина от вечности, а человеческая природа лишь впоследствии вступила в отношение с божественным Лицом, будучи принятой божественным Лицом во времени, причем не так, что природа стала Лицом, но так, что Лицо Бога получило самостоятельное бытие в человеческой природе. В самом деле, Сын Божий есть Его Божество, а не Его человечность. Поэтому для того, чтобы человеческая природа могла быть принята божественным Лицом, божественная Природа должна была соединиться личным соединением со всей принятой природой, то есть со всеми ее частями. Но у двух принятых природ отношение к божественному Лицу было бы однородным, а не таким, что одна приняла бы другую. Следовательно, не было бы никакой необходимости в том, чтобы одна из них соединилась с другой полностью, то есть все части одной – со всеми частями другой.