Сумерки морских богов - [74]
В 9.46 Бей послал сообщение Деницу:
«Веду бой с крейсером. Вражеский огонь несомненно управляется радаром».
Тем временем Бей узнал, что антенна главного радара снесена прочь и нет надежды отремонтировать ее в море.
— Отлично! — сказал он. — Мы слепы, как летучая мышь.
Адмирал колебался недолго. Солнце было в надире и даже в полдень не поднималось из-за горизонта. Однако должно было стать немного светлее, и он надеялся, что «Шарнхорст» «прозреет». Бей решил продолжить операцию.
Ближе к 10.00 «Шарнхорст» повернул на северо-восток. Этот маневр не прошел незамеченным для операторов радара «Белфаста», и Барнетт правильно решил, что Бей пытается обойти его крейсера. Он немедленно прекратил погоню и повернул на северо-запад, выводя крейсера в голову конвою, откуда ожидалось приближение «Шарнхорста». Курс Барнетта отличался от северо-востока, куда повернул Бей, и к 10.30 контакт был потерян. К этому времени 4 эсминца охранения RA-55A присоединились к Барнетту, образовав завесу впереди крейсеров. В 11.00 Барнетт получил радиолокационный контакт на западе, который опознал как конвой и занял позицию впереди него. В то же время адмирал Фрэзер, который все еще находился в 100 милях на юго-западе, передал важный сигнал: «До тех пор пока какое-нибудь соединение не восстановит контакт, у меня нет надежды найти неприятеля».
Но враг сам нашел его. Около 10.00 разведывательный самолет «Люфтваффе», презрев погоду, заметил соединение Фрэзера, идущее в 100 милях на запад-северо-запад от Нордкапа курсом 70. Он сообщил, что «возможно в его составе имеются тяжелые корабли». Однако старший авиационный офицер в Норвегии, получивший донесение, жаждал точных разведданных. Считая, что воздушные разведчики должны сообщать ДОСТОВЕРНЫЕ факты, а не свои предположения, он опустил ту часть сообщения, которая относилась к «Дьюк оф Йорку». Около 11.00 сообщение было передано на «Шарнхорст».
— Донесение авиаразведки, герр адмирал, — сообщил Хинтце.
— Не говорите мне, что эти парни летают в такую погоду, — сказал Бей. Он прочитал сообщение и нахмурился. — Говорится о 5 кораблях. Но какого класса?
— Это могут быть наши эсминцы, — предположил Хинтце.
— Нет-нет. Йоханнесен не может зайти так далеко на юг. И это не конвой… Слишком мало кораблей и слишком близко к берегу… Это могут быть английские корабли.
Бей посмотрел на карту, подумал несколько минут. Затем снова прочитал сообщение.
— Ладно, Хинтце. Мы с этим ничего не можем поделать. Наша цель — конвой.
Бей продолжал свой 30-узловой рывок на север, незамеченный Барнеттом. В полдень линкор находился в 18 милях от крейсеров. Он взял влево, приведя «Шарнхорст» на западный курс. В серой пелене туч мелькали тусклые вспышки света. «Шарнхорст» мчался по бушующему морю, ветер срывал желтый дым с краев его трубы.
В 12.05 радар Барнетта снова нашел цель в 15,5 милях по пеленгу 75. Минутой позже, «Белфаст» отправил срочное донесение на «Дьюк оф Йорк». Следя за курсом и скоростью цели, Барнетт не сомневался в том, что это «Шарнхорст», разыскивающий тяжело груженный конвой, и сейчас немец идет прямо на него. Конвой в 10.30 двигался курсом 45°, теперь он быстро повернул на юго-восток. Барнетт лег на северо-восточный курс, держась между торговыми судами и немецким линкором. Ни Бей, ни Хинтце ничего не видели. Дневной свет, которого они так ждали, был унесен мрачным штормом, и видимость стала резко ограниченной. Вахтенные наблюдатели проводили часы на своих продуваемых ледяным ветром постах. Это были неопытные юнцы, и причудливый северный свет обманывал их. Туманное море, смешанное с брызгами и грязноватым туманом, воспринималось как фантасмагория. Но Хинтце, на которого тоже подействовало колдовство погоды, не доверял ему.
— Смотрите повнимательней, мальчики, — предупреждал он.
Курс был изменен на 240°, скорость 20 узлов. Бей тревожился. Радар испорчен, освещение очень плохое, от эсминцев нет донесений. Он чувствовал себя одиноким. Бей долго смотрел на море и начал ощущать приступы непонятного напряжения. Застывший подобно изваянию, он больше, чем любой другой немецкий офицер олицетворял пророческие слова, сказанные Редером еще 4 года назад:
«… они не могут сделать больше, чем показать, как следует отважно умирать».
Тикали секунды. Время — 12.20. Видимость — не более 11000 метров. Наблюдатель правого борта поднял бинокль и напряжено вглядывался в даль. Он опустил бинокль, протер глаза и снова посмотрел.
— Корабль прямо по курсу! — закричал он.
В тот же момент английские наблюдатели на мостике «Шеффилда» заметили неясную тень справа по носу. Бей и Барнетт встретились во второй раз.
Носовой дальномер «Шарнхорста» медленно вращался, носовые башни подняли вверх по 3 280-мм орудия каждая и повернулись вправо. Артиллерийский офицер сообщил вниз:
— Вижу цель!
Хинтце, сцепив руки за спиной, крикнул:
— Открыть огонь!
Когда «Шарнхорст» выровнялся после глубокого кивка влево, орудия дернулись, выплюнув оранжевое пламя и тучи серого дыма, который унес ветер. Пока снаряды Барнетта падали вокруг немецкого корабля, английские эсминцы отчаянно пытались выйти на дистанцию торпедного залпа. Но погода просто сошла с ума, и им это не удалось. 20 минут длилась артиллерийская дуэль на расстоянии 6 или 7 миль. «Шеффилд» был накрыт и получил легкие повреждения от осколков. В 12.33 «Норфолк» получил прямое попадание, и Бей увидел пожар, бушующий на его надстройках.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.