Сумерки Европы - [107]

Такимъ образомъ Германіи нужна Россія не только возстановленная съ нормально производительнымъ хозяйственнымъ строемъ, въ нормально-государственныхъ формахъ, единая — но еще и государственно сильная, т. е. приблизительно такая, какая нужна самой Россіи. Въ этомъ отличіе Германіи отъ другихъ державъ.

Такимъ образомъ для возстановленія Германіи нужна возстановленная Россія и обратно — возстановленная Россія самымъ фактомъ своего государственнаго хозяйственнаго существованія будетъ содѣйствовать возстановленію Германіи, шире говоря, возвращенію къ нормальности Средней Европы. Само собой разумѣется, что такое послѣдствіе можетъ быть основано только на взаимодѣйствіи, только на томъ, что, помогая Германіи, Россія помогаетъ себѣ. Германія можетъ предоставить Россіи въ первую голову свой трудъ и продукты своего труда, а не капиталъ. Безспорно Россія нуждается въ капиталахъ и безъ таковыхъ не произойдетъ ея возстановленія. Но фактъ таковъ, что тѣ, кто будутъ ссужать Россію капиталомъ, поставятъ ее по отношенію къ себѣ въ иное, болѣе тяжелое состояніе зависимости. Ибо капиталъ предполагаетъ довѣріе и требуетъ гарантій; ибо капиталъ есть организація извлеченія производимыхъ цѣнностей; и слѣдовательно частный и государственный капиталъ, придя въ слабую Россію, неизбѣжно принесетъ съ собой въ тѣхъ или иныхъ формахъ организованную зависимость. Болѣе, чѣмъ вѣроятно, что въ опредѣленной степени это неизбѣжно, а по-сколько такъ, и благотворно для возстановленія Россіи. Но вмѣстѣ съ тѣмъ въ этомъ заложены — посколько превзойдена будетъ опредѣленная мѣра — чрезвычайныя опасности и во всякомъ случаѣ тяготы. Благопріятнѣе дѣло обстоитъ съ Германіей, которая придетъ не съ капиталомъ, а съ продуктами своего труда, каковые Россія сумѣетъ въ концѣ концовъ поглотить лишь въ мѣру своего отвѣтнаго труда (и что такимъ образомъ этотъ трудъ и будетъ стимулировать); и придетъ въ Россію не со своимъ изъ Лондона, Парижа или Нью-Іорка проводимымъ руководствомъ, а съ работой, осуществляемой преимущественно на мѣстѣ, съ трудомъ, который Россія, конечно, будетъ оплачивать, но который реально вложится въ ткань и строеніе русской жизни. Такимъ образомъ за содѣйствіе другихъ странъ Россія главнымъ образомъ будетъ платить своимъ будущимъ, отчасти своимъ капитальнымъ достояніемъ; за содѣйствіе же Германія будетъ въ значительно большей степени платить своей текущей наличностью; и частью это содѣйствіе въ формахъ труда и организаціи вольется составной частью въ ея будущее, станетъ ея капиталомъ. Возстановленіе Россіи и Германіи идутъ параллельно и взаимно одно другое обусловливаютъ.

Это настолько ясно сознается или во всякомъ случаѣ ярко чувствуется всѣми и въ Россіи, и въ Германіи, и внѣ ихъ, что приводитъ одной уже своей предвидимостью къ немаловажнымъ, а частью и къ отрицательнымъ послѣдствіямъ. Именно опасеніе будущаго германо-россійскаго содружества усугубляетъ стремленіе держать не только и Германію, и Россію слабыми, но и держать ихъ розными; возможность ихъ совмѣстнаго взаимодѣйствія приводитъ къ усугубленію давленія противъ нихъ, во всякомъ случаѣ къ воздержанію отъ мѣръ, которыя ихъ возстановленію могли бы содѣйствовать. Съ другой стороны запросъ на Россію бросается настолько ярко въ глаза Германіи, что она слѣпитъ ей взоръ. Нѣмцы такъ напряженно смотрятъ на Востокъ, ожиданіе облегченія съ Востока настолько ихъ гипнотизруетъ, что всякое подобіе помощи и государственности воспринимается ими какъ подлинная помощь и какъ подлинная государственность. Когда возлюбленная напряженно смотритъ на дорогу, ожидая съ минуты на минуту появленіе своего милаго, то и въ поднятой вѣтеркомъ пыли она на мгновеніе провидитъ приближающагося всадника. Тѣмъ тяжелѣе послѣдующее разочарованіе. Тѣмъ тяжелѣе будетъ и разочарованіе, посколько имъ, въ большевистской власти, въ ея красной арміи, дипломатіи или хозяйствѣ усматривающимъ грядущую Россію, придется убѣдиться, что красная армія есть пораженіе, дипломатія ведетъ къ международной путаницѣ, а хозяйство ко все углубляющемуся развалу. Оставляя здѣсь въ сторонѣ проблему большевизма, какъ и проблему Россіи, отмѣчу только въ связи съ настоящей темой, что помимо разочарованія здѣсь создается и трагическое ухудшеніе положенія Россіи, а слѣдовательно и положенія Германіи. Ибо ей нужна Россія нормально государственно, нормально хозяйственно, нормально гражданственно построенная, т. е. работающая, производящая, сильная, или во всякомъ случаѣ закрѣпляющая свое положеніе; и слѣдовательно совѣтская Россія, пришедшая и приведшая къ голоду и вымиранію, къ разрушенію и пониженію уровня, нисколько Германіи не нужна, ибо не можетъ служить ей ни опорой, ни средой приложенія силъ, ни контрагентомъ для обмѣна, ни источникомъ извлеченія непроизводимаго сырья, ни рынкомъ помѣщенія непотребимыхъ фабрикатовъ. И не только совѣтская Россія не можетъ принести пользы Германіи, но она не можетъ не принести вреда, ибо подрываетъ и во всякомъ случаѣ откладываетъ моментъ возстановленія, пока что запутывая Германію въ международныя сплетенія, содѣйствующія не утвержденію, а расшатыванію Европы. Такъ, алча Россіи, Германія въ нетерпѣніи уповаетъ и поддерживаетъ процессъ ея разрушенія. Здѣсь дѣйствуетъ общеевропейское непониманіе и незнаніе, и невозможность пониманія происходящаго въ Россіи — въ виду его несоизмѣримости съ европейскимъ укладомъ, съ привычными Европѣ схемами революціи. Тутъ дѣйствуетъ и напряженность упованій и ожиданій, обманъ зрѣнія и ошибка чувствъ.