Сумерки Америки - [77]
Но ведь в условиях рыночной экономики цена на любой товар должна складываться в результате конкурентной борьбы. Потребитель должен решить, какой товар лучше удовлетворяет его нужды и какой ему по карману. Тут-то и происходит сбой гладкого вращения колёс рыночного механизма.
Когда я стою перед полкой с разными обезболивающими, откуда я могу знать, какое из них сработает лучше? Вроде бы в прошлый раз от головной боли хорошо помог тайленол, а от зубной – адвил. Но, может быть, попробовать на этот раз дешёвый ибупрофен? И от страха перед грядущими приступами я, скорее всего, куплю все три.
Здесь меня поджидает первый фармакологический трюк. На каждой упаковке стоит дата годности. Откуда она берётся? Почему таблетка или порошок, чей химический состав остаётся неизменным год за годом, может утратить свои лечебные свойства? Один командир военной базы послал соответствующий запрос в фармакологическую фирму. Ему надоело тратить деньги, без конца обновляя запас лекарств в госпитале. На базу пришёл вежливый ответ: «Нет, мы не утверждаем, что лекарства утратят свои свойства. Мы только указываем, что наша фирма гарантирует качество до такого-то срока. А дальше – на ваше усмотрение».
На своё усмотрение? Допустим, пока речь идёт о моих хворобах, я рискну принимать просроченный тайленол, провалявшийся у меня в аптечке пять лет. Ну, а если речь идёт о моих близких? О детях? Конечно, помчусь в аптеку покупать новый.
В среднем любое лекарство в США будет стоить примерно на 60 % больше, чем в Англии и Канаде. В северных районах страны возникла печальная практика: группы пенсионеров объединяются, чтобы нанять автобус и съездить в Канаду за лекарствами. Американские фармакологи объясняют перекос цен тем, что им приходится тратить много средств на исследования и испытания новых лекарств. «В действительности же расходы на исследования гораздо меньше того, что фирмы тратят на рекламирование. В 2005 году пять главных компаний продали товаров на 222 миллиарда долларов. Из этой суммы на исследования ушло 32 миллиарда, а на рекламу -71. Несмотря на это, федеральное правительство представляет фармакологии щедрые налоговые льготы на исследования – больше, чем какое-нибудь другое правительство в мире»[243].
Очень часто то, что объявляется «новым», на самом деле представляет собой слегка модифицированное старое лекарство. Но при этом старые исчезают с полок, а новые стоят в два-три раза дороже[244]. Даже мой «колхичин», спасавший подагриков ещё в Древнем Египте, ухитрился подорожать в четыре раза за последние годы.
По своей доходности фармакологическая индустрия (некоторые авторы называют её для краткости «фарма») превосходит почти все отрасли американской экономики. «В 2006 году продажа продукции фармы достигла 643 миллиардов долларов. Половина этой суммы была уплачена американцами, другая половина – всеми остальными странами вместе взятыми. На рекламу и администрирование тратится в три раза больше, чем на исследования… В компании "Уорнер-Ламберт" ведущие администраторы получали около 20 миллионов в год»[245].
Директора фармы утверждают, что продвинуть новое лекарство на рынок стоит им около 800 миллионов долларов. Этому можно поверить, если вспомнить потоки медицинской рекламы, заполняющей экран телевизора. Благообразные немолодые дамы и джентльмены старательно изображают блаженство облегчения, разлившееся по их телу после принятия новой волшебной таблетки или втирания новой лечебной мази.
В других цивилизованных странах коммерческая реклама лекарств запрещена – и на достаточных основаниях. Рядовой человек, обременённый каким-то недугом, будет хвататься за луч надежды, посылаемый ему с экрана. Он слишком беззащитен перед умелым и напористым коммерсантом.
«У меня был шестидесятилетний пациент с болезнью сердца, – рассказывает доктор Лебоу. – Он увидел по телевизору рекламу нового препарата для разжижения крови под названием плавике (plavix) и попросил меня выписать ему рецепт. До этого он принимал по таблетке аспирина в день, и всё шло нормально. Но ему казалось, что если он начнёт платить за лекарство по 110 долларов в месяц, это послужит оправданием курения, от которого он был не в силах отказаться»[246].
В заповедях новой религии курение – серьёзный грех против идола здоровья. Если ты не можешь одолеть грех, его необходимо искупить. Дорогое лекарство, дорогое лечение рождают в душе такое же умиротворение, какое раньше рождали покупка индульгенции или заказ молебна.
Случается, что я не успеваю переключить канал, смотрю рекламу лекарства до конца и с удивлением выслушиваю перечень возможных нежелательных последствий его применения. «Если после принятия таблетки у вас вдруг начнутся сердечные спазмы, головокружение, одышка, понос, температура, – предупреждает диктор, – немедленно обратитесь к врачу».
Эта часть рекламного ролика обращена уже не столько к потенциальному покупателю, а к воображаемому адвокату, который вздумал бы предъявить фирме иск за вред, принесённый лекарством. Очень часто и врачи предписывают какие-то процедуры и тесты, только чтобы защититься от возможных обвинений в халатности. Подобная стратегия называется «защитная медицина» – defensive medicine.
