Султан и его гарем - [10]

– Спеши же скорей домой, чтобы Кадиджа не заметила твоего отсутствия! – сказала Реция, которая старательно намазала бальзамом раны Сирры.

– Я знаю еще кое-что, – прошептала Сирра, – я знаю еще одну тайну, но я умру, если выдам ее, ах, Реция, милая Реция, я знаю ужасную вещь! Но я скажу ее тебе, но только одной тебе, никому больше! А теперь беги со мной отсюда, беги, умоляю тебя, пока еще не поздно.

– Не беспокойся обо мне, Сирра! Благодарю тебя за новое доказательство твоей привязанности, но я теперь не боюсь за себя!

– Не полагайся на свою безопасность! Ты также будешь жертвой мести!

– Иди! Возвращайся домой и ложись тихонько в постель, чтобы Кадиджа не узнала о твоем отсутствии. Я же не боюсь за себя! Я встретила одного благородного юношу, который защитит меня и которому я доверяюсь с радостью.

– В таком случае я спокойна! – вскричала с радостью Сирра, поспешно поднимаясь. – В таком случае ненависть Кадиджи не повредит тебе. Я предупредила тебя и теперь уйду! Не бойся за Сирру! Мне никто ничего не сделает. Покойной ночи, Реция!

Молодая девушка выпустила Сирру из дома, и она скоро исчезла в ночной темноте.

VI Лейб-гвардеец

Мы оставили дервишей в то самое время, когда все бросились искать Золотую Маску, появившуюся в развалинах.

Могущественный глава последователей пророка, Шейх-уль-Ислам Мансур-эфенди сам явился среди падавших перед ним ниц дервишей, чтобы убедиться, действительно ли Золотая Маска показывалась в развалинах. Дервиши в беспорядке кидались то туда, то сюда, ища таинственную личность, которую великий муфтий, могущественный Баба-Мансур назвал своим врагом.

Все поиски и преследования были напрасны. Золотой Маски нигде не было! Старый шейх бросался туда и сюда, всех расспрашивал – он сам видел фигуру Золотой Маски и отлично узнал ее. Караульный клялся, что он так же ясно видел таинственного незнакомца, но он исчез, точно вдруг сделался невидимкой.

Поиски продолжались до утра, и даже на следующий день видно было несколько дервишей, обыскивающих развалины, но, конечно, напрасно.

Поздно вечером на другой день к старым развалинам подъехал всадник. Когда он приблизился, то можно было увидеть, что он принадлежит к числу высших офицеров турецкой армии. Он был одет в темно-синий с серебряными шнурками сюртук и черные панталоны, на боку находилась сабля, за поясом – кинжал и пистолеты.

Подъехав к развалинам, он сошел с лошади и бросил поводья караулившему у входа старому дервишу, который приветствовал приехавшего в высокопарных выражениях.

Магомет-бей, угрюмый, с совершенно татарским лицом, не обратил никакого внимания на старика и прямо пошел в развалины.

Привратник низко поклонился начальнику капиджи[8] и ввел его в приемную. Вскоре дверь в комнату совета отворилась и бей вошел в нее. Увидя сидящего на подушках Шейх-уль-Ислама, он бросился на колени. Мансур-эфенди был один в комнате совещаний.

– Ты приказал мне явиться, мудрый и великий Баба-Мансур, – начал пришедший. – И твой верный слуга Магомет-бей поспешил исполнить твое приказание.

– Мне надо передать тебе важное приказание, Магомет-бей, – сказал Мансур-эфенди таким тоном, каким господин говорит со своими слугами. – Ты знаешь, что 15‑е Рамадана очень близко, день, когда султан в сопровождении меня торжественно отправляется в мечеть, где хранится плащ нашего пророка. Для тебя, которого я сделал начальником капиджи, этот день также большой праздник.

– Я всем обязан тебе, и мой полк тебе же обязан своим значением, мудрый Баба-Мансур! – ответил начальник стражи сераля. Приказывай твоему слуге Магомету-бею, я не колеблясь исполню все! Окажи мне милость, дав случай доказать тебе мою преданность! Я горю желанием укрепить твою власть!

– 15‑го Рамадана ты будешь иметь случай снова доказать мне твою верность, Магомет-бей, – отвечал Шейх-уль-Ислам. – Рашид-паша, который будет в серале 15‑го Рамадана, не должен выйти из дворца живым, он стал врагом Корана и сделался опасен и вреден для дела нашего святого пророка, поэтому смерть отступника решена!

– Твое приказание будет исполнено, могущественный и мудрый Баба-Мансур.

В эту минуту в комнату вошел молодой привратник и низко поклонился.

– Что тебе надо? – спросил Шейх-уль-Ислам.

– Пришел посланный от принцессы Рошаны, по имени Сади, который принес письмо и требует лично видеть Мансура-эфенди, – сказал дервиш.

– Принцесса очень рекомендовала мне этого юношу, – сказал Шейх-уль-Ислам, обращаясь к Магомет-бею, – я решил устроить его под твое начальство, во дворцовую гвардию, я очень рад, что он пришел именно теперь, когда ты здесь. Посмотри на нового лейб-гвардейца! – Затем, обращаясь к дервишу, он приказал ввести Сади.

Дервиш поклонился и вышел.

Сади вошел в комнату совета и увидал Магомет-бея, в котором по мундиру узнал офицера, лежащего у ног сидевшего на подушках сановника.

В первую минуту Сади не знал, что ему надо делать, но затем подошел к пристально глядевшему на него Мансуру-эфенди, опустился на колени и подал ему письмо принцессы Рошаны.

Казалось, что красивый и стройный юноша понравился Шейх-уль-Исламу. Он взял письмо, распечатал и стал читать.