Суламифь. Фрагменты воспоминаний - [83]

Мне доводилось много с ней заниматься, не только в Ковент-Гардене, но и в Японии, где ее обожают. Мировая знаменитость, она тем не менее охотно, даже с каким-то азартом, принимает замечания. С ней легко работать, она удивительно приятный человек.

На юбилее Марго Фонтейн

Сильви, на мой взгляд, – многосторонняя, универсальная балерина, обладающая потрясающим драматическим даром. Понятно, почему менеджеры мировых трупп буквально охотятся на нее, стремясь заключить с ней контракт. Сейчас она пробует себя и на хореографическом поприще: поставила «Жизель», по-своему, необычно.

Вообще Сильви – разносторонне одаренная личность. К примеру, она чудно рисует. Помню, однажды в Токио Сасаки-сан пригласил нас с ней в итальянский ресторан. Туда захаживали знаменитости, и хозяин ресторана, по обыкновению, просил их оставить автограф на стене. С той же просьбой он обратился и к Сильви.

– Пожалуйста, – говорит она. Берет фломастер, окидывает прищуренным взглядом стену, и – раз! – готов замечательный рисунок на белой штукатурке между двумя канделябрами. За одну минуту.

В Королевском балете она перетанцевала чуть ли не все главные партии, но самое большое впечатление произвела на меня в «Манон» Макмиллана.

С ведущими солистами Королевского балета

Вот уже долгое время Сильви – муза Мориса Бежара. В семнадцать лет она потрясла жюри Международного конкурса в Варне номером в его постановке. Началось их совместное творчество. Сильви обладает прекрасным голосом и актерскими способностями, поэтому в одном из балетов Бежара она не только танцевала, но и произносила монолог. Важная особенность уникального таланта Сильви – она умная танцовщица. Бежар тоже умен: практически все свои значительные балеты в последние годы он ставил с ее участием…

…Воскресный осенний вечер 1983 года застал меня в лондонском театре Колизей. В торжественном, увенчанном куполом здании близ Лестер-сквер.

В этом традиционном месте шумных премьер и международных гастролей давали гала-концерт звезды балета и артисты, о которых миру еще предстояло услышать.

Я знала каждую балерину и танцовщика как свои пять пальцев – их сильные стороны, их слабости, их танцевальные пристрастия, их травмы и даже цвет гамаш, который они предпочитают.

Моника Мейсон в «Цыганском танце»

Мёрл Парк в «Мелодии»

«Большое балетное гала» (так это называлось на лондонских афишах) удалось на славу.

Мне плохо верилось, что гала устроили в честь… моего 75-летия. Балетный Лондон решил сделать мне такой подарок, и, по просьбе организаторов и исполнителей, я специально восстановила ряд концертных номеров. Патронами вечера выступили Нинет де Валуа, Рудольф Нуриев и Наталия Макарова.

Брайони Бринд, ведущая танцовщица Ковент-Гардена, – разогрелась ли она хорошенько перед выходом на сцену? Ведь у нее случилось на днях легкое растяжение! – показала фрагмент из второго акта «Баядерки», тогда еще неизвестного в Западной Европе.

Пиппа Уайльд, тоже из Ковент-Гардена, танцевала «Умирающего лебедя», не фокинского, а в моей хореографии, той, которую я создала для Плисецкой.

Огромный успех выпал на долю Моники Мейсон – теперь она художественный руководитель Королевского балета. Зная прекрасные артистические данные и огненный темперамент Моники, я подготовила с ней «Цыганский танец» в хореографии Голейзовского. Тот самый, что был включен в балет «Дон Кихот» в 1941 году, когда москвичи оборонялись от гитлеровских войск. «Абсолютно восхитительно!» – писал критик.

Премьер Ковент-Гардена Уэйн Иглинг (позже он стал известен как художественный руководитель Нидерландского национального балета) в тот вечер блеснул во фрагменте из «Пламени Парижа».

Очаровательные японки, сестры-двойняшки Хомода, вызывали взрывы энтузиазма зрителей абсолютной синхронностью исполнения в «Океане и жемчужинах» Горского.

Звезда Королевского балета Мёрл Парк поразила одухотворенностью в «Мелодии» Глюка, которую я когда-то танцевала с Асафом.

Артистичный и неистовый Патрик Дюпон, из балета парижской Оперы, танцевал соло из «Этюдов» Ландера. Аплодисменты чуть не обрушили купол Колизея. (Патрик, кстати, впоследствии несколько лет возглавлял труппу Оперы.)

Американка Джойс Куоко, самая виртуозная балерина, каких мне когда-либо приходилось видеть, выступила в отрывке из «Щелкунчика» Вайнонена.

Ученики Королевской балетной школы танцевали па-де-труа и финальный вальс из того же балета.

В антракте добрые слова говорили мне Антон Долин, Фредерик Аштон, Алисия Маркова, Кеннет Макмиллан… Много собралось моих учеников из разных стран… Дарили цветы, цветы… Колоссальный букет от Королевского балета из семидесяти пяти пурпурных роз, по одной розе за каждый год моей жизни…

Странное у меня было ощущение на том гала-концерте в Лондоне – ведь, кажется, совсем недавно сестра Рахиль привела меня, в шубке поверх марлевой пачки, в школу Большого: возьмите девочку танцевать…

Глава 12 Охота к перемене мест

В Нью-Йорке мне нравится навещать Центральный парк. А здесь, в Лондоне, я люблю ходить на свидания с Гайд-парком.

Еще утро, а Гайд-парк уже умыт, пострижен и причесан, словно над ним всю ночь трудился некий Гулливер-парикмахер. Травинка к травинке, кустик к кустику. Даже знаменитая плакучая ива у озера Лонг-уотер, кажется, накрывает приютившийся здесь ресторанчик не зеленой кроной, а тщательно уложенной дамской прической.